И пока я зябну одиноко

Утлость безнадегу навевает,
спит очарования пора,
молодость как буд то догорает ,
в пепле захолустного костра,
Но пока противна мне старуха,
что к моим заходит старикам,
и глядит ощерившись на внуков,
как глядит лишь смерть наверняка.
Смерть что голодрань да побирушка,
гнать ее ,а не садить за стол,
вот уйдет и я скажу старушке ,
кто ее подруга богомол.
Потому заходит она в сени,
что так пусто сделалось у вас,
так и лезет из меня Есенин,
только без восторгов и прекрасс.
Я не заходил давно так вышло,
а теперь сижу и та с косой,
молча намекает что я лишним,
стал в этой компании лицом.
может оттого пропал я нынче,
что уж больно скука здесь в чести,
ходит по соседям что то рыщет,
мне с этой седой не по пути.
Травит всех тем пойлом и дурманит,
чтобы загасить последний свет,
будит эврименов утром ранним,
чтоб под вечер вновь загнать в кювет.
Благо я свой разум не дурманил,
от бессилья что нибудь понять ,
трудно мыслить чисто в грязной яме,
легче помутиться и принять ,
Не завидуй пес что я свобоже,
ты свое давно уж отгулял,
но твой яд теперь уже похоже,
медом добродетельности стал.
Так зачем ты снова подвязался ,
в минотавры совести моей,
видно в лабиринте оказался,
я как достославный Одисей.
Только почему то Ариадны,
нити не протягивают мне,
нуа заспиртованным Гекатам,
недоступен я как абонент.
В неблагоразумии лишь спасение,
в точке зарождения любви,
этого не стоят откровения ,
те кто записался в халуи.
В ней начало жизни и движения,
в ней ее естественный финал,
и закон телесный притяжения,
до сих пор никто не отменял.
И пока я зябну одиноко,
я созвучен утренней заре,
что готова взмыть в мгновение ока,
утонув в полуденной жаре.
сколь оттенков чувств и сколько звуков,
в той любви невыпитом вине,
выпью, вот тогда и смерть и скука.
не слышны и вовсе станут мне.
Потому противна мне старуха,
что к моим заходит старикам,
и глядит ощерившись на внуков,
как глядит лишь смерть наверняка.