Космические рассказы - 1

Научно-фактические рассказы старшего лейтенанта космических сил Ефрема Иванова о том, как космические корабли покидали относительно уютную земную гавань Космодрома Байконур и уносились в Космос, как мечты воплощались в реальность, а реальность разрушала мечты …

Рассказ 1

Капитана Ропщина недавно назначили начальником группы технических систем. Капитан Ропщин о-о-очень любил быть начальником. Вот любил, и всё: как алкоголик водку, как курильщик табак, как музыкант ноты, как астроном звёзды … Природа одарила его сполна: невысокое, но плотное и подвижное телосложение, неуёмная энергия, волосы, цвета прошлогодней соломы, лицо со здоровым румянцем и злобным, недоверчивым выражением глаз, глядящих исподлобья в поисках недостатков. А есть такие лица, с такими взглядами, что недостатки как-то сами собой материализуются, вопреки законам физики. Физики-то во вверенном капитану Ропщину подразделении было предостаточно, но эта скучная наука его мало интересовала. Наука подчинять – вот царица наук для него! Доминантность – во, так, наверное, это звучит на профессиональном сленге ковырятелей в тёмных лабиринтах людских душ.
Ах, да. Чтобы облегчить повествование присвоим, то есть я хотел сказать, назначим … Нет, заговорился, доведём отчество нашего героя – Анастасыч. Имя, а хрен знает, какое у него было имя. Имя заменило звание. Причем, когда Ропщин получил майора, все долго не могли привыкнуть к его новому чину – уж больно привычно, адекватно и емко было «капитан Ропщин»…
Ну, физика-химия – морда красно-синяя, а командовать – это значит исторгать устные команды. А изрыгать команды – это значит, хоть как-то их аргументировать. С этой святой целью Анастасыч что делал – он читал прессу. Пресса была только советская, пресса была весьма пресная и изобиловала выражениями-символами эпохи. Натолкав свою психику газетной информацией, Ропщин время от времени извергал из своих уст так-сказать интерпретации. Что вроде – хорошо покушал и обильно и знатно отрыгнул собеседнику в физиономию, не утруждая себя извинениями.
«Хватит, нам с Вами тут дисиндировать!»
«Товарищ лейтенант, объясните, цель Вашего нахождения, какая Ваша здесь лицензия!»
«Я вот почитал на днях Ленина, и подредактировал!» (замполит дрыгнулся, как током вдаренный).
«Мне надоели имперские амбиции в Вашем подразделении!»
С целью совершенствования контроля за вверенным личным составом и с целью борьбы с отдельными, но повсеместно распространёнными недостатками в виде азартных игр, капитан Ропщин запретил карты и домино подчинённым офицерам при следовании на службу и обратно. «Читайте газеты, как я» - возвестил он победно-угрожающе. Газеты давались не всем. Сам же Ропщин как-то умудрялся делать два дела сразу: и читал, и слушал. Что говорить, а слух у него, надо сказать, был как у овчарки, а название-то овчарка и происходит от того смысла, что пасти овечье стадо. Ну, значит, коммунист - атеист неосознанно самопровозгласился духовным пастором вверенного ему стада военнослужащих. Имелись обоснованные подозрения, что слушая, он как-бы читал, то есть делал вид, что читал, то есть слушал, делая вид, что читает.
И вот два советских офицера, изнывая от ничегонеделанья в процессе перемещения их одетых в форменное обмундирование тел из пункта «А» в пункт «В», затеяли дискуссию. А офицеры те, отметить надобно, были двухгодичниками, срочниками, выпускниками гражданских ВУЗов, один в Украины, другой с Беларуси. Перевозка же осуществлялась местным железнодорожным транспортом, «мотовозом», в вагонах купейного типа.
«А ты заметил, Мыкола, что поезд летом идёт дольше, чем зимой?» -
« Це ж, верно»-
«А ты задумывался, почему?» -
«Не-а» -
«Эх, ты, физику надо изучать: тела то при утеплении расширяются …» -
«И шо це ж з того?» -
«А то, что рельсы удлиняются и поезд идёт дольше».
Ропщин опустил газету и страстно влез в разговор:
«Да ну, ты чего, ну, может, на метр-другой?».
Надо сказать, что летом поезд действительно ехал дольше – просто, больше времени стоял на разъездах.
Признаться, славно мы тогда посмеялись. Анастасыч, лыбился глуповато-дебильно-угрожающе: смесью улыбки Швейка и гримасы Калигулы.
Поезд ехал, колёса постукивали, рельсы постанывали, космические корабли готовились буруздить по Вселенной.

За стихотворение голосовали: Наиль Бикметов: 5 ;