От одиночества и скуки - поэма 2 глава

Глава вторая

АДАМ И ЕВА

1
Как специалист по бренности
Год пробыл он в Ливии,
Искал в пустынной местности
Древности реликвии.

Всем теориям назло
Нашёл в раскопе черепки.
Ему безумно повезло -
Такие случаи редки.

Через границу бой провёз,
А дома разобрал и склеил.
И был растроган тем до слёз,
Чему не враз поверил.

Не вдруг учёный сообразил,
Кто текст табличек начертал.
К кому их только ни возил,
Но сам в итоге прочитал.

Оказалось, то скрижали,
Что Моисей разбил в пустыне.
Они до времени лежали,
Чтобы объявиться ныне.

Ему сопутствовала удача.
Помог, наверно, Бог.
Как объяснить иначе,
Коль расшифровать всё смог.

Прочёл и в транс ушёл -
Случилось потрясение.
Запись Оного нашёл
Без всякого сомнения.

Десять заповедей Его
В едином экземпляре.
И много разного всего,
Что прежде не знавали.

В руках своих Адама, Евы
Обязательство держал:
Не ходили, чтоб налево…
Кто такого ожидал?

Перевернул он жизни лист,
Узнав про Божий свет.
Был махровый атеист,
Теперь, конечно, нет.

Идти готовился в Совет -
В учёный, самый высший
Представить склеенный Завет,
Что написал Всевышний.

Себя уж видел он героем,
Лауреатом и не одним,
И пил от радости запоем,
Как не бывало прежде с ним.

Между тем его жена
Ремонт затеяла в квартире,
Чтобы комната одна
Немного стала шире.

Устав неделями просить,
Сама разбила переборку,
Заставив мужа выносить
Снесённое в разборку.

Он был не трезв и не знал,
Что бес его попутал:
Черепки в контейнер побросал -
В прихожей перепутал.

Когда пропажу обнаружил,
Был чёрный этот день.
Головою занедужил -
Ума коснулась тень.

Жену любимую избил,
Виновной видя в неудаче.
А ведь прежде ей дарил
Подарки от Версачи.

Теперь у матери живёт -
Полгода дуется в обиде.
Оттого он с горя пьёт,
Потому и в этом виде.

Беднягу стало жаль -
Глаза слезою увлажнились.
И, чтоб развеялась печаль,
По новой угостились.

Бог наказал его за то,
Что сильно возгордился,
И отнял всё легко,
Чего в трудах добился…

По триста, помню ясно,
Чтоб облегчить разговор
И смягчить баранье мясо,
Мы приняли кагор.

Всё подробно записал
Я от первого лица.
Вот что мне он рассказал
После красного винца.

2
От одиночества и скуки
Себе явно на потеху,
Взяв сырую глину в руки,
Сотворил Бог неумеху.

Он назвал его Адамом,
Изъясняться научил
И, назначив своим замом,
Ключи райские вручил.

Рай подобен зоосаду,
Расположен в небесах
Подчеркну деталь я сразу:
Не ходил Адам в трусах.

В раю некого стесняться,
Среди людей он был один.
И теплом мог наслаждаться
Мира первый гражданин.

Лет под двадцать, молодой
И лицом вполне пригож.
Если был бы с бородой,
Был бы с Богом очень схож.

В раю жили звери вольно,
Хищник мяса не едал.
Всё у Бога подконтрольно:
Слышал всех и всё видал.

Кто нарушит вдруг закон -
Будь то лев, будь то бык,
Отправлялся без препон
В пламя ада на шашлык.

Потому лишь номинально
Адам считался соглядатаем.
Переносно и буквально
Сыт по горло был он раем.

Беспрерывен светлый день,
Под кустом и стол и дом,
Царством царствует тут лень,
Кущи райские кругом.

Нет хоккея, нет футбола,
Игроков чтоб материть.
Абсолютно ходишь голым,
Нечем что-то мастерить.

Не с кем водочки надраться,
Сигарету раскурить,
Карту бросить, проиграться
И по женщинам сходить.

Хотя женщин тоже нет -
На весь Эдем Адам один.
Из прямоходящих Бог-сосед,
Но не друг ведь - господин.

Нет в помине телефона,
Нет газет и прочих СМИ,
Ни одного жилого дома,
Не встречаются такси…

Видит Бог - Адам хиреет:
Не спит, не ест, не пьёт.
Себя винит, его жалеет,
Гляди того - с тоски умрёт.

Но в раю ведь не умрёшь -
Не ждите милосердия.
Против Бога не попрёшь,
Культ введён бессмертия.

Здесь нельзя повеситься -
Бог вторично оживит.
И, конечно, взбесится -
У него на смерть лимит.

Адам то знает, и потому
Хмур и телом тает.
Жить бессмертно одному
Вовсе не прельщает.

Бог сказал тогда: «Добро»
И любимцу на забаву
Взял Адамово ребро
И создал девицу-паву.

Руки Бога золотые
Как всегда не подвели.
Встрече рады молодые,
Улыбкой лица расцвели.

Появилась в рае дама –
Опыт клона первый.
И сказал Творец Адаму:
«Нарекаю деву Евой.

Повезло, Адам, тебе,
Если б не обет безбрачья,
Я забрал её б себе», -
Бог добавил мрачно.

«Эта милая красотка
Обласкает и утешит.
И всегда в твою охотку
Ноги вымоет, почешет.

Чтоб не сходил ты с ней налево,
Будет Мой контроль везде.
Я оставил в деве плеву,
Не скажу конкретно где.

На воротах размножения
Будет то предохранитель,
Как печать предостережения
И целомудрия хранитель.

Не выношу разврата тлен
И, чтобы не был Я жесток,
Отныне выше чуть колен
Носите фиговый листок».

Взял Он гибкую лиану
И зелёных два листка,
Укрепил, не стесняясь сана,
Чуть пониже их пупка.

Собирая мысли,
Помолчал немного.
Вперив взгляд на листья,
Бог продолжил строго:

«У Меня в раю растёт
Древо жизни, знаний,
Кто плод его сорвёт,
В рог согну бараний.

Древо это плодовито,
Хороши плоды на вкус,
Но смертельно ядовиты -
Жизнь покинешь за укус.

Шумит листвою на холме
На корнях воздушных.
Я доволен им вполне -
Травит непослушных.

Райский сад не без границ,
Здесь живут с пропиской.
Видя радость ваших лиц,
Я возьму расписку».

Бог мораль для подопечных
На скрижалях начертал,
Пальцы рук людей беспечных
В глину мягкую прижал.

Таким образом, расписка
С них взята была.
И Всевышний уж без риска
Делать мог свои дела.

Согласились с Ним, понятно.
И без каких ни будь там виз,
Что особенно приятно -
Вдвоём отправились в круиз.

Так вот парочкой бродили,
Весь излазив рай,
Досконально изучили
Первозданный край.

В небесах часов не знали,
Каждый день – один в одно.
Сколько времени гуляли,
Вряд ли скажет кто?

Вновь Адаму стало скучно:
Жили так, как Бог учил.
Вместе с Евой неразлучно
Жизнь никчемную влачил.

Всё было так пока он с Евой
На холм запретный не забрёл.
Там цвело, плодило древо -
Речь о нём Властитель вёл.

Адам немного утомился,
Хотелось лечь и подремать.
Листвой зелёною прикрылся,
И улёгся наземь спать.

А подружке его Еве
Почему-то не спалось,
Потому услышать деве
Голос змея привелось.

Проныра-змей, посланник ада,
На древе знаний ветвь обвил.
В самой гуще рая-сада
Жертв, скрываясь, сторожил.

Чтобы любители болтать
Не скучали в божьем мире,
Интересно будет знать,
Там все звери говорили.

Гад шептал на ухо мягко,
Соблазнял отведать плод,
Убеждал, что вкус приятный,
Ароматен, запах - мёд…

Бог не похож на ротозея,
Но получилось как-то так
Проглядел он гада-змея:
В рай проник незнамо как.

Ненавидел люто змей
Своего Создателя,
И от злости сей
Стал на путь предателя.

Он считал себя в судьбе
Очень невезучим:
Слыл в раю для всех везде
Аспидом вонючим.

Дьявол шеф его, приятель
Придумал хитро месть:
В гнев войдёт Создатель,
Коль отнять у Евы честь…

Не пугала кара гада:
Змей тайком душил зверей,
Ведь ему хозяин ада
Первым был среди друзей.

Он особо ненавидел
Богом созданных людей:
Совершенство, ум увидел
В фаворитах змей-злодей.

Их завидовал ходьбе,
А у него ни рук, ни ног
И не нацепить ему нигде
Даже фиговый листок…

Сказала Ева почему
Плоды не может взять,
Посильно Богу одному
У древа яд изъять.

Плетя интриги сети,
Лукавый змей наврал:
Мол, он фрукты эти
В другом лесу нарвал.

Восторжествовал коварный гений:
Гостинец Ева тот взяла,
Рассеяв тень сомнений,
Ложь за правду приняла.

Жизни смысл, полов отличье
С соком плода поняла,
А дальше просто неприлично
Себя вдруг дева повела.

Отбросив фиговый листок,
С Адамом рядышком легла.
Чтоб нашёл любви исток,
Отведать яблоко дала…

Любовь райскую познали,
Сломав секретную печать,
А затем не раз так спали,
Забыв, что будут отвечать.

Все подробности не знаю,
Евы ноги не держал,
Но сласть процесса обожаю,
Сам бы с нею полежал.

Бог влюблённых уличил,
Грозился испелить.
Потом остыл и обручил,
Разрешив им в браке жить.

Из-за чувства сострадания,
Да б учились ближнего любить,
Урок преподнёс он в назидание –
Не стал и аспида губить.

Но язык ему раздвоил,
С тех пор шипеть лишь может он.
Всевышний наш, конечно, помнил,
Что змей был дьявола шпион.

Ну а после брачных дел
Судьбу решал виновных.
Справедливо Бог хотел
Проучить людей безвольных.

Он и себе вменял вину,
Что пропустил из ада змея.
И плоть людская ни к чему -
Глупа была затея.

Охрану у древа не поставил,
И плод не столь уж ядовит.
Вот потому себя заставил
Не строгий вынести вердикт:

«Ссылаю вас на Землю,
Где ждёт тяжёлый труд.
Другого не приемлю -
Терпеть противлюсь тут.

Охота, поле, огород -
Всё это не потеха.
Не рай, а наоборот
Вам будет не до смеха.

Еду и тёплую одежду
Самим придётся добывать.
Терять не вздумайте надежду,
Чтобы жить и выживать.

Я разноголосицу внесу
В язык животных,
Облегчу поиск их в лесу
И в зарослях болотных.

По Моей Божьей воле
Даю Я злаков семена
И то, что вырастет на поле,
Прославит ваши имена.

Знаю, Ева, ты зачала:
Сын родится - сорванец.
У жизни есть начало,
Значит, будет и конец.

Уйдёшь, Адам, ты в твердь
Откуда в мир пришёл,
А супруга будет зреть,
Где смерть свою нашёл.

За тобою в след и Ева
Рядом лечь осуждена,
Одного она посева:
Плоть от плоти рождена.

Смертный час неотвратим
Для всех живых на свете.
Пусть он разный, но один.
Какой? Не Я в ответе.

Молитесь Богу ежедневно,
Старайтесь Заповедь блюсти.
Обелятся души, несомненно,
Если подобающе вести.

Не для Бога восхваленья,
Молитвы те нужны -
От духовного паденья,
Как оберег они важны.

За смиренье, добрые дела
В рай вознесутся души.
Земле достанутся тела -
Костьми усеют сушу.

А за нарушение Завета
Дорога прямо в ад.
Бессрочна ссылка эта,
Где дым, огонь и смрад.

Бывает, правда, иногда
Допускаю ряд ошибок,
Но исправляю их всегда -
Я в решеньях гибок.

В раю порядок новый
Заведу теперь без вас,
Станет всё толково,
Просто суперкласс!

Бестелесным душам
Не придётся уж скучать.
Земное всё порушим,
Чтобы мир иной венчать.

А пока суд да дело -
Херувима острый меч
Неусыпно знаний древо
Будет преданно беречь.

Вас благословляю
На искупление греха,
Но даже Я не знаю,
Насколько жизнь лиха.

Терпенье, вера, труд
Невзгоды перетрут,
А души ваши ждут,
Когда тела умрут.

Чтоб шанс им новый дать,
В раю их буду ждать…
Архангел вон стучится:
Вам пора спуститься».

Люди слушали его
С чувством благоволенья,
Подарил им столь всего,
Как на день рожденья.

Каждой твари Бог по паре
Разрешил на землю взять,
А Адам как на базаре
Их пытался сосчитать…

Бог сказал: «С Богом»!
Осенил людей рукой.
И они спустились скопом
По радуге крутой.

3
На земле никто не ждал:
Привыкалось трудно,
Питались тем, что Бог давал,
Порою очень скудно.

Вставали утром ранним,
Растили в поле хлеб
И благодаря стараньям
Улучшился обед.

Из неумехи стал Адам
Мастером во всём,
Мозговит не по годам
И руки ладные при нём.

Мог Адам тачать и брить,
Работать в поле, в огороде,
Мог пасти овец и стричь,
Шубу сшить по моде.

Он охотой увлекался,
Рыбу в озере ловил,
Винодельем занимался
И жену свою любил.

Ева тоже не сидела,
Ему помощницей была
И мальчишек между делом
Адаму вскоре родила.

Каин, Авель - сыновья
Были их приемники.
Работящая семья -
Не райские бездельники.

Здесь закончу свой рассказ.
Спасибо за вниманье.
Ты б налил ещё хоть раз,
Тянет выпить крайне.

Но кто б ему в том отказал?
Он весь остаток выпил.
«Пока», - раслабленно сказал
И в осадок тут же выпал.

Не стал уснувшего будить,
Пусть бедняга отоспится.
Не мне его судить,
Я также мог напиться.

4
Листы запятнаны в айране,
Пить больше не хочу.
Во «Фламинго» - ресторане
Страницы бешено строчу.

Официант принёс мне счёт,
Но о нём не думалось.
Я отдавал себе отчёт,
Хотя в голове чуть путалось.

Думал я о том Завете,
И может, в правду сам
Хлеб впервые на планете
С Евой вырастил Адам.

Не боюсь прибавить вес,
Нет без хлеба насыщения.
Хлеб действительно с небес,
Неземного происхождения.

Как продукт незаменим,
Главный у народов.
При урожаях - жив ты с ним,
Полумёртв - при недородах.

Если так, то Адаму, Еве
Нужно ставить памятник.
Они в хлеборобном деле
Часов качнули маятник.

Не прогадала дева Ева:
Муж хороший был Адам.
С ним в разведку можно смело
Ходить по вражеским тылам.

Хоть и жили не в хоромах,
С милым рай и в шалаше.
К ним вельможи при коронах
Зависть прятали в душе.

Познав паденье, взлёт,
Не один прожили век.
Столько ныне не живёт
Долгожитель-человек.

Вредных не было привычек,
Экология на сто.
Утверждаю без кавычек -
Без врачей жилось легко.

Как голодные грачи
На весенней пашне,
Ковыряют нас врачи
Скальпелем бесстрашно.

Напридумали лекарств,
Миллион названий.
В гроб уходим без мытарств,
Чаще смертью ранней.

Жаль, что черепочки
Археолог утерял.
Не поставишь теперь точки,
Где вопросы расставлял.

Снаружи ночь висит
Сырая - просто жуть.
Сотрапезник пьяный спит,
Уткнувшись носом в грудь.

С ним не стал прощаться,
Завтра вновь приду.
И чтоб теснее пообщаться,
Выпьем рюмку, не одну.

Что-то очень уж живое
Затронул этот разговор.
Как ранение ножевое
Кровоточит до сих пор.