Автор: Классика_
Рейтинг автора: 61
Рейтинг критика: 268
Дата публикации - 20.06.2016 - 17:37
Другие стихотворения автора
Рейтинг 4.3
| Дата: 06.07.2016 - 22:42
Рейтинг 5
| Дата: 29.09.2013 - 00:11
Рейтинг 5
| Дата: 07.09.2013 - 21:08
Рейтинг 5
| Дата: 15.01.2015 - 18:06
Рейтинг 5
| Дата: 04.10.2013 - 14:53
Рейтинг 4.9
| Дата: 30.01.2014 - 18:43
Рейтинг 5
| Дата: 22.11.2013 - 23:32
Рейтинг 5
| Дата: 01.02.2014 - 18:01
Рейтинг 5
| Дата: 06.02.2014 - 22:48
Рейтинг 4.9
| Дата: 19.06.2015 - 13:14
Поиск по сайту
на сайте: в интернете:

Борис Рыжий

Борис Борисович Рыжий (годы жизни – 8.09.1974 – 7.05.2001), русский поэт.


* * *

А грустно было и уныло,
Печально, да ведь?
Но всё осветит, всё, что было,
Исправит память -

Звучи заезженной пластинкой,
Хрипи и щёлкай.
Была и девочка с картинки
С завитой чёлкой.

И я был богом и боксёром,
А не поэтом.
То было правдою, а вздором
Как раз вот это.

Чем дальше будет, тем длиннее
И бесконечней.
Звезда, осенняя аллея,
И губы, плечи.

И поцелуй в промозглом парке,
Где наши лица
Под фонарём видны неярким -
Он вечно длится.



БЛАГОДАРЮ ЗА ВСЁ

Благодарю за всё. За тишину.
За свет звезды, что спорит с темнотою.
Благодарю за сына, за жену.
За музыку блатную за стеною.

За то благодарю, что скверный гость,
Я всё-таки довольно сносно встречен -
И для плаща в прихожей вбили гвоздь,
И целый мир взвалили мне на плечи.

Благодарю за детские стихи.
Не за вниманье вовсе, за терпенье.
За осень. За ненастье. За грехи.
За неземное это сожаленье.

За бога и за ангелов его.
За то, что сердце верит, разум знает.
Благодарю за то, что ничего
Подобного на свете не бывает.

За всё, за всё. За то, что не могу,
Чужое горе помня, жить красиво.
Я перед жизнью в тягостном долгу,
И только смерть щедра и молчалива.

За всё, за всё. За мутную зарю.
За хлеб. За соль. Тепло родного крова.
За то, что я вас всех благодарю,
За то, что вы не слышите ни слова.



В РОССИИ РАССТАЮТСЯ НАВСЕГДА

В России расстаются навсегда.
В России друг от друга города
Столь далеки,
Что вздрагиваю я, шепнув "прощай".
Рукой своей касаюсь невзначай
Её руки.

Длинною в жизнь любая из дорог.
Скажите, что такое русский бог?
"Конечно, я
приеду". Не приеду никогда.
В России расстаются навсегда.
"Душа моя,

Приеду". Через сотни лет вернусь.
Какая малость, милость, что за грусть -
Мы насовсем
Прощаемся. "Дай капельку сотру".
Да, не приеду. Видимо, умру
Скорее, чем.

В России расстаются навсегда.
Ещё один подкинь кусочек льда
В холодный стих.
... И поезда уходят под откос,
... И самолёты, долетев до звёзд,
Сгорают в них.



ВОТ ЧЁРНОЕ

Мне город этот до безумья мил -
Я в нём себя простил и полюбил
Тебя. Всю ночь гуляли, а под утро
Настал туман. Я так хотел обнять
Тебя, но словно рук не мог поднять.
И право же, их не было как будто.

Как будто эти улицы, мосты
Вдруг растворились. Город, я и ты
Перемешались, стали паром, паром.
Вот вместо слов взлетают облака
Из уст моих. И речь моя легка,
Наполнена то счастьем, то кошмаром.

... Вот розовое - я тебя хочу,
Вот голубое - видишь, я лечу.
Вот синее - летим со мною вместе
Скорей, туда, где нету никого.
Ну, разве кроме счастья самого,
Рассчитанного, скажем, лет на двести.

... Вот розовое - я тебя люблю,
Вот голубое - я тебя молю,
Люби меня, пусть это мука, мука...
Вот чёрное и чёрное опять -
Нет, я не знаю, что хотел сказать.
Но всё ж не оставляй меня, подруга.



* * *

Завидуешь мне, зависть - это дурно, а между тем
Есть чему позавидовать, мальчик, на самом деле -
Я пил, я беседовал запросто с героем его поэм
В выдуманном им городе, в придуманном им отеле.

Ай, стареющий мальчик, мне, эпигону, мне
Выпало такое счастье, отпетому хулигану,
Любящему "Пушторг" и "Лошади в океане" -
Ангел с отбитым крылом под синим дождём в окне.

Ведь я заслужил это, не правда ли, сделал шаг,
Отравил себя музыкой, улицами, алкоголем,
Небом и северным морем. "Вы" говори, дурак,
Тому, кто зачислен к мёртвым, а из живых уволен.



* * *

Как будто я видел во сне
День пасмурный, день ледяной.
Вот лебедь на чёрной воде
И лебедь под чёрной водой -

Два белых, как снег, близнеца
Прелестных, по сути - одно.
Ты скажешь: "Не будет конца
У встречи". Хотелось бы, но

Лишь стоит взлететь одному -
Второй, не осилив стекла,
Пойдёт, словно камень, ко дну,
Терзая о камни крыла.



* * *

Когда в подъездах закрывают двери
И светофоры смотрят в небеса,
Я перед сном гуляю в этом сквере,
С завидной регулярностью по мере
Возможности, по полтора часа.

Семь лет подряд хожу в одном и том же
Пальто, почти не ведая стыда,
Не просто подвернувшийся прохожий -
Писатель, не прозаик, а хороший
Поэт, и это важно, господа.

В одних и тех же брюках и ботинках,
Один и тот же выдыхая дым,
Как портаки на западных пластинках,
Я изучил все корни на тропинках.
Сквер будет назван именем моим.

Пускай тогда, когда затылком стукну
По днищу гроба, в подземелье рухну,
Заплаканные свердловчане пусть
Нарядят механическую куклу
В моё шмотье, придав движеньям грусть.

И пусть себе по скверу шкандыбает,
Пусть курит "Приму" или "Беломор",
Но раз в полгода куклу убирают,
И с Лузиным Серёгой запивает
Толковый опустившийся актёр.

Такие удивительные мысли
Ко мне приходят с некоторых пор.
А право, было б шороху в отчизне,
Когда б подобны почести - при жизни,
Хотя, возможно, это перебор.



* * *

Когда я утром просыпаюсь,
Я жизни заново учусь.
Друзья, как сложно выпить чаю.
Друзья мои, какую грусть

Рождает сумрачное утро,
Давно знакомый голосок,
Газеты, стол, окошко, люстра.
"Не говори со мной, дружок".

Как тень слоняюсь по квартире,
Гляжу в окно или курю.
Нет никого печальней в мире -
Я это точно говорю.

И вот, друзья мои, я плачу,
Шепчу, целуясь с пустотой:
"Для этой жизни предназначен
не я, но кто-нибудь иной -

Он сильный, стройный, он, красивый,
Живёт, живёт себе, как бог.
А боги всё ему простили
За то, что глуп и светлоок".

А я со скукой, с отвращеньем
Мешаю в строчках боль и бред.
И нет на свете сожаленья,
И состраданья в мире нет.



* * *

Магом, наверное, не-человеком,
Чёрным, весь в поисках страшной поживы,
Помню, сто раз обошёл перед снегом
Улицы эти пустые, чужие.

И, одурев от бесхозной любови,
Скуки безумной, что связана с нею,
С нежностью дикой из капельки крови
Взял да и вырастил девочку-фею.

... Как по утрам ты вставала с постельки,
В капельки света ресницы макая,
Видела только минутные стрелки...
Сколько я жизни и смерти узнаю,

Что мне ступили на сердце - от ножек -
И каблучками стучат торопливо.
Самый поганый на свете художник
Пусть нас напишет - всё будет красиво.



МАНЕКЕН

Было всё как в дурном кино,
Но без драчек и красных вин -
Мы хотели расстаться, но
Так и шли вдоль сырых витрин.

И - ценитель осенних драм,
Соглядатай чужих измен -
Сквозь стекло улыбался нам
Мило английский манекен.

Улыбался, как будто знал
Весь расклад - улыбался так.
"Вот и всё - я едва шептал -
Ангел мой, это добрый знак..."

И - дождливый - светился ЦУМ
Грязно-жёлтым ночным огнём.
"Ты запомни его костюм -
Я хочу умереть в таком..."



* * *

Мне не хватает нежности в стихах,
А я хочу, чтоб получалась нежность -
Как неизбежность или как небрежность,
И я тебя целую впопыхах,

О муза бестолковая моя!
Ты, отворачиваясь, прячешь слёзы,
А я реву от этой жалкой прозы,
Лица не пряча, сердца не тая.

Пацанка, я к щеке твоей прилип -
Как старики, как ангелы, как дети,
Мы станем жить одни на целом свете.
Ты всхлипываешь, я рифмую "всхлип".



* * *

Молодость мне много обещала,
Было мне когда-то двадцать лет.
Это было самое начало,
Я был глуп, и это не секрет.

Это, - мне хотелось быть поэтом,
Но уже не очень, потому,
Что не заработаешь на этом
И цветов не купишь никому.

Вот и стал я горным инженером,
Получил с отличием диплом.
Не ходить мне по осенним скверам,
Виршей не записывать в альбом.

В голубом от дыма ресторане
Слушать голубого скрипача,
Денежки отсчитывать в кармане,
Развернув огромные плеча.

Так не вышло из меня поэта
И уже не выйдет никогда.
Господа, что скажете на это?
Молча пьют и плачут господа.

Пьют и плачут, девок обнимают,
Снова пьют и всё-таки молчат,
Головой тонически качают,
Матом силлабически кричат.



* * *

Начинается снег. И навстречу движению снега
Поднимается вверх - допотопное слово - душа.
Всё - о жизни поэзии и о судьбе человека
Больше думать не надо, присядь, закури не спеша.

Закурю да на корточках эдаким уркой отпетым
Я покуда живой, не нужна мне твоя болтовня.
А когда после смерти я стану прекрасным поэтом,
Для эпиграфа вот тебе строчка к статье про меня:

Снег идёт и пройдёт, и наполнится небо огнями.
Пусть на горы Урала опустятся эти огни.
Я прошёл по касательной, но не вразрез с небесами,
В этой точке касания - песни и слёзы мои.



НЕ НАДО НИЧЕГО

Не надо ничего,
Оставьте стол и дом
И осенью, того,
Рябину за окном.

Не надо ни хрена -
Рябину у окна
Оставьте, ну и на
Столе стакан вина.

Не надо ни хера,
Помимо сигарет,
И чтоб включал с утра
Вертинского сосед.

Пускай о розах, бля,
Он мямлит из стены -
Я прост, как три рубля,
Вы лучше, вы сложны.

Но, право, стол и дом,
Рябину, боль в плече,
И память о былом,
И вообще, вобще.



* * *

Ничего не надо, даже счастья
Быть любимым, не
Надо даже тёплого участья,
Яблони в окне.

Ни печали женской, ни печали,
Горечи, стыда.
Рожей - в грязь, и чтоб не поднимали
Больше никогда,

Не вели бухого до кровати.
Вот моя строка:
"Без меня отчаливайте, хватит -
Небо, облака!"

Жалуйтесь, читайте и жалейте,
Греясь у огня,
Вслух читайте, смейтесь, слёзы лейте.
Только без меня.

Ничего действительно не надо,
Что ни назови:
Ни чужого яблоневого сада,
Ни чужой любви,

Что тебя поддерживает нежно,
Уронить боясь.
Лучше страшно, лучше безнадежно,
Лучше рылом - в грязь.



НОЧНОЙ ПРОХОЖИЙ

"... Пройди по улице пустой -
морозной, ветреной, ночной.
Закрыты бары, магазины.
Прекрасны дамы, господа
В витринах. Дивные витрины
Горят. О, загляни туда.

Не ад ли это? Высший свет
Чудовищ? Да. А впрочем, нет.
Она, как ангел, человечна -
Ладони повернула так,
Как будто плачет, плачет вечно.
И смотрит милая во мрак.

О, этот тёмно-синий взор -
Какая боль, какой укор.
И гордость, друг мой, и смиренье.
Поджаты тонкие уста.
Она - сплошное сожаленье.
Она - сплошная доброта.

... Прижмись небритою щекой
К стеклу холодному. Какой
Морозный ветер. Переливы
Созвездий чудных - на снегу.
И повторяй неторопливо:
"Я тоже больше не могу..."



* * *

Поехать в августе на юг
На десять дней, трястись в плацкарте,
Играя всю дорогу в карты
С прелестной парочкой подруг.

Проститься, выйти на перрон
Качаясь, сговориться с первым
О тихом домике фанерном
Под тенью шелестящих крон.

Но позабыть вагонный мат,
Тоску и чай за тыщу двести,
Вдруг повстречавшись в том же месте,
Где расставались жизнь назад.

А вечером в полупустой
Шашлычной с пустотой во взоре
Глядеть в окно и видеть море,
Что бушевало в жизни той.



* * *

Пока я спал, повсюду выпал снег -
Он падал с неба, белый, синеватый,
И даже вышел грозный человек
С огромной самодельною лопатой

И разбудил меня. А снег меня
Не разбудил, он очень тихо падал.
Проснулся я посередине дня,
И за стеной ребёнок тихо плакал.

Давным-давно я вышел в снегопад
Без шапки и пальто, до остановки
Бежал бегом и был до смерти рад
Подруге милой в заячьей обновке -

Мы шли ко мне, повсюду снег лежал,
И двор был пуст, вдвоём на целом свете
Мы были с ней, и я поцеловал
Её тогда, взволнованные дети,

Мы озирались, я тайком, она
Открыто. Где теперь мои печали,
Мои тревоги? Стоя у окна,
Я слышу плач и вижу снег. Едва ли

Теперь бы побежал, не столь горяч.
(Снег синеват, что простыни от прачек.)
Скреби лопатой, человече, плачь,
Мой мальчик или девочка, мой мальчик.



* * *

Померкли очи голубые,
Погасли чёрные глаза -
Стареют школьницы былые,
Беседки, парки, небеса.

Исчезли фартучки, манжеты,
А с ними весь ажурный мир.
И той скамейки в парке нету,
Где было вырезано "Б.Р.".

Я сиживал на той скамейке,
Когда уроки пропускал.
Я для одной за три копейки
Любовь и солнце покупал.

Я говорил ей небылицы:
Умрём, и всё начнётся вновь.
И вновь на свете повторится
Скамейка, счастье и любовь.

Исчезло всё, что было мило,
Что только-только началось -
Любовь и солнце - мимо, мимо
Скамейки в парке пронеслось.

Осталась глупая досада -
И тихо злит меня опять
Не то, что говорить не надо,
А то, что нечего сказать.

Былая школьница, по плану -
У нас развод, да будет так.
Прости былому хулигану -
что там? - поэзию и мрак.

Я не настолько верю в слово,
Чтобы, как в юности, тогда,
Сказать, что всё начнётся снова.
Ведь не начнётся никогда.



* * *

С антресолей достану "ТТ",
Покручу-поверчу -
Я ещё поживу и т.д.,
А пока не хочу

Этот свет покидать, этот свет,
Этот город и дом.
Хорошо, если есть пистолет,
Остальное - потом.

Из окошка взгляну на газон
И обрубок куста.
Домофон загудит, телефон
Зазвонит - суета.

Надо дачу сначала купить,
Чтобы лес и река
В сентябре начинали грустить
Для меня, дурака.

Чтоб летели кругом облака.
Я о чём? Да о том:
Облака для меня дурака.
А ещё, а потом,

Чтобы лес золотой, голубой
Блеск реки и небес.
Не прохладно проститься с собой
Чтоб - в слезах, а не без.



СВИДАНИЕ ГЕКТОРА С АНДРОМАХОЙ

1

Был воздух так чист: до молекул, до розовых пчёл,
До синих жучков, до зелёных стрекоз водорода...
Обычное время обычного тёплого года.
Так долго тебя я искал, и так скоро нашёл
У Скейских ворот, чтоб за Скейские выйти ворота.

2

При встрече с тобой смерть-уродка стыдится себя.
Младенца возьму, - и мои безоружны ладони
На фоне заката, восхода, на солнечном фоне.
... Но миг, и помчишься, любезного друга стыдя, -
Где всё перемешано: боги, и люди, и кони.

3

Стучит твоё сердце, и это единственный звук,
Что с морем поспорит, шумящим покорно и властно.
И жизнь хороша, и, по-моему, смерть не напрасна,
Здесь, в Греции, всё, даже то, что ужасно, мой друг,
Пропитано древней любовью, а значит - прекрасно.



* * *

С работы возвращаешься домой
И нехотя беседуешь с собой,
То нехотя, то зло, то осторожно:
- Какие там судьба, эпоха, рок,
Я просто человек и одинок,
Насколько это вообще возможно.

Повсюду снег, и смертная тоска,
И гробовая, видимо, доска.
Убить себя? Возможно, не кошмар, но
Хоть повод был бы, такового нет.
Самоубийство - в восемнадцать лет
Ещё нормально, в двадцать два - вульгарно...

В подъезд заходишь, лязгает замок,
Ступаешь машинально за порог,
А в голове - прочитанный однажды
Петрарки, что ли, душу рвущий стих:
"Быть может, слёзы из очей твоих
Исторгну вновь - и не умру от жажды".



СОЦРЕАЛИЗМ

1

Важно украшен мой школьный альбом -
Молотом тяжким и острым серпом.

Спрячь его, друг, не показывай мне,
Снова я вижу как будто во сне:

Восьмидесятый, весь в лозунгах, год
С грозным лицом олимпийца встаёт.

Маленький, сонный, по чёрному льду
В школу вот-вот упаду, но иду.

2

Мрачно идёт вдоль квартала народ.
Мрачно гудит за кварталом завод.

Песня лихая звучит надо мной.
Начался, граждане, день трудовой.

Всё, что я знаю, я понял тогда -
Нет никого, ничего, никогда.

Где бы я ни был - на чёрном ветру
В чёрном снегу упаду и умру.

3

"… личико, личико, личико, ли...
Будет, мой ангел, чернее земли.

Рученьки, рученьки, рученьки, ру...
Будут дрожать на холодном ветру.

Маленький, маленький, маленький, ма... -
В ватный рукав выдыхает зима:

Аленький галстук на тоненькой ше...
Греет ли, мальчик, тепло ли душе?"

4

Всё, что я понял, я понял тогда -
Нет никого, ничего, никогда.

Где бы я ни был - на чёрном ветру
В чёрном снегу - упаду и умру.

Будет завод надо мною гудеть.
Будет звезда надо мною гореть.

Ржавая, в чёрных прожилках, звезда.
И - никого. Ничего. Никогда.



СТИХИ ПРО ЛЮБОВЬ

Пока стучит твой тонкий каблучок,
Я не умру. Мой бедный ангелок,
Приятель, друг,
Возьмём вина. Свернём в ближайший парк.
Не пью я вообще. Сегодня, так
Сказать, продрог.

Глотнёшь чуть-чуть? И правильно. А я
Глотну. Сто лет знакомая скамья.
Сюда мальцом
Я приходил с родителями. Да-с.
С медведем. С самосвалом. А сейчас
Сам стал отцом.

Ну-ну, не морщи носик. Улыбнись.
Смотри, на чёрной ветке алый лист
Трепещет так,
Как будто это сердце. Сердце. Нет,
Не сердце? Да, банально. Просто бред.
Листок, пустяк.

... Я ей читаю важные стихи -
Про осень, про ненастье, про грехи,
Про то, что да...
Нет, не было. Распахнуты глаза.
Чуть ротик приоткрыт. Дрожит слеза.
Горит звезда.



ТРУБАЧ И ОСЕНЬ

Полы шляпы висели, как уши слона.
А на небе горела луна.
На причале трубач нам с тобою играл -
Словно хобот, трубу поднимал.
Я сказал: посмотри, как он низко берёт,
И из музыки город встаёт.
Арки, лестницы, лица, дома и мосты -
Неужели не чувствуешь ты?

Ты сказала: я чувствую город в груди -
Арки, люди, дома и дожди.
Ты сказала: как только он кончит играть,
Всё исчезнет, исчезнет опять.
О, скажи мне, зачем я его не держал,
Не просил, чтоб он дальше играл?
И трубач удалялся - печален, как слон.
Мы стояли у пасмурных волн.

И висели всю ночь напролёт фонари.
Говори же со мной, говори.
Но настало туманное утро, и вдруг
Всё бесформенным стало вокруг -
Арки, лестницы, лица, дома и мосты.
И дожди, и речные цветы.
Это таял наш город и тёк по рукам -
Навсегда, навсегда - по щекам.



ТЮЛЬПАН

Я не люблю твои цветочки,
Вьюнки и кактусы, болван.
И у меня растёт в горшочке
На подоконнике тюльпан.

Там, за окном, дымят заводы,
Там умирают и живут,
Идут больные пешеходы,
В ногах кораблики плывут,

Там жизнь ужасна, смерть банальна,
Там перегибы серых стен,
Там улыбается печально
Живущий вечно манекен,

Там золотые самолёты
Бомбят чужие города,
На облака плюют пилоты,
Горит зелёная звезда.

И никого, и никого не
Волнует, господи прости,
Легко ль ему на этом фоне,
Такому стройному, цвести.



* * *

Урал - мне страшно, жутко на Урале.
На проводах - унылые вороны,
Как ноты, не по ним ли там играли
Марш - во дворе напротив - похоронный?

Так тихо шли, и маялись, и жили.
О, горе - и помочь не можешь горю.
Февраль, на небе звёзды, как чужие,
Придёт весна - и я уеду к морю.

Пусть волосы мои растреплет ветер
Той верною - единственной - рукою.
Пивные волны, кареглазый вечер.
Не уходи - родной - побудь со мною,

Не отпускай - дружок - держи за плечи -
В глухой Урал к безумству и злословью.
О, боже, ты не дал мне жизни вечной,
Дай сердце - описать её с любовью.



* * *

Уток хлебом кормила с руки -
Так проста - у холодной Невы.
Было, кажется, пасмурно и
Так ей холодно было - увы.

Отражались в воде облака,
Падал снег, и казалось иным -
Белых ангелов кормит она -
С грустью ангельской - хлебом своим.

Так пройдут за годами года,
И, быть может, - безмозглый дурак -
В октябре я случайно туда
Забреду и увижу: всё так

Же грустна, молода и проста -
Кормит карликов-ангелов - ах.
Очарован, не брошусь с моста,
Но умру у неё на руках.



* * *

Я жил как все - во сне, в кошмаре -
И лучшей доли не желал.
В дублёнке серой на базаре
Ботинками не торговал,

Но не божественные лики,
А лица урок, продавщиц
Давали повод для музыки
Моей, для шелеста страниц.

Ни славы, милые, ни денег
Я не хотел из ваших рук...
Любой собаке - современник,
Последней падле - брат и друг.



* * *

Ибо я не надеюсь вернуться...
Т.С. Элиот

Я скажу тебе тихо так, чтоб не услышали львы,
Ибо знаю их норов над обсидианом Невы.
Ибо шпиль-перописец выводит на небе "прощай",
Я скажу тебе нежно, дружок, я шепну невзначай.

Всё темней и темней, и страшней, и прохладней вокруг.
И туда, где теплей, скоро статуи двинут - на юг.
Потому и шепну, что мы вместе останемся здесь -
Вся останешься ты и твой спутник встревоженный - весь.

Они грузно пройдут, на снегу оставляя следы.
Мимо нас навсегда, покидая фасады, сады.
Они дружно пройдут, наши смертные лица презрев, -
Снисходительны будем, к лицу ли нам, милая, гнев.

Мы проводим их молча и после не вымолвим слов,
Ибо с ними уйдёт наше счастье и наша любовь.
Отвернёмся, заплачем, махнув им холодной рукой
В Ленинграде - скажу - в Петербурге над чёрной рекой.

За стихотворение голосовали: Игорь Гарде: 5 ; Cold Ways: 5 ; romni1714: 5 ;

  • Currently 5.00/5

Рейтинг стихотворения: 5.0
3 человек проголосовало

Голосовать имеют возможность только зарегистрированные пользователи!
зарегистрироваться

 

Добавить свой комментарий:
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
  • romni1714   ip адрес:83.220.239.141
    дата:2016-06-20 18:09

    Один из самых.