Автор: Классика_
Рейтинг автора: 61
Рейтинг критика: 268
Дата публикации - 01.11.2016 - 00:16
Другие стихотворения автора
Рейтинг 4.3
| Дата: 06.07.2016 - 22:42
Рейтинг 5
| Дата: 29.09.2013 - 00:11
Рейтинг 5
| Дата: 07.09.2013 - 21:08
Рейтинг 5
| Дата: 15.01.2015 - 18:06
Рейтинг 5
| Дата: 04.10.2013 - 14:53
Рейтинг 4.9
| Дата: 30.01.2014 - 18:43
Рейтинг 5
| Дата: 22.11.2013 - 23:32
Рейтинг 5
| Дата: 01.02.2014 - 18:01
Рейтинг 5
| Дата: 06.02.2014 - 22:48
Рейтинг 5
| Дата: 14.07.2021 - 15:52
Поиск по сайту
на сайте: в интернете:

Римма Казакова

Римма Фёдоровна Казакова (годы жизни – 27.01.1932 – 19.05.2008), российская поэтесса, автор многих популярных песен советского периода и 90-х годов.


* * *

Будет дальняя дорога,
То в рассвет, а то в закат.
Будет давняя тревога -
И по картам, и без карт.

Юность, парусник счастливый,
Не простившись до конца,
То в приливы, то в отливы
Тянет зрелые сердца.

Нет, не строки - дарованье
И природы, и судьбы,-
Этих смут очарованье,
Опьянение борьбы.

Не оплатишь это небо,
Где - с орлами в унисон -
Чувствуешь, как грозно, нервно
Пахнет порохом озон...


* * *

Был день прозрачен и просторен
И окроплен пыльцой зари,
Как дом, что из стекла построен
С металлом синим изнутри.

Велик был неправдоподобно,
Всем славен и ничем не плох!
Все проживалось в нем подробно:
И каждый шаг, и каждый вздох.

Блестели облака, как блюдца,
Ласкало солнце и в тени,
И я жила - как слезы льются,
Когда от радости они.

Красноречивая, немая,
Земля была моя, моя!
И, ничего не понимая,
"За что?" - всё спрашивала я.

За что такое настроенье,
За что минуты так легли -
В невероятность наслоенья
Надежд, отваги и любви?

За что мне взгляд, что так коричнев
И зелен, как лесной ручей,
За что мне никаких количеств,
А только качества речей?

Всей неуверенностью женской
Я вопрошала свет и тень:
Каким трудом, какою жертвой
Я заслужила этот день?

Спасибо всем минутам боли,
Преодоленным вдалеке,
За это чудо голубое,
За это солнце на щеке,

За то, что горечью вчерашней
Распорядилась, как хочу,
И что потом еще бесстрашней
За каждый праздник заплачу.


* * *

В какой-то миг неуловимый,
Неумолимый на года,
Я поняла, что нелюбимой
Уже не буду никогда.

Что были плети, были сети
Не красных дат календаря,
Но доброта не зря на свете
И сострадание не зря.

И жизнь - не выставка, не сцена,
Не бесполезность щедрых трат,
И если что и впрямь бесценно -
Сердца, которые болят.


ВОРКУТА

... Мало солнца в Воркуте.
Мой товарищ с кинокамерой
Морщится: "Лучи не те,
Что в столице белокаменной!"

Нам начальство выдает
Обмундированье летное.
Скоро ночь. Программа плотная.
Обживаем вертолет.

Ловим солнце, чтоб успеть
Север разглядеть попристальней,
К буровой, как к теплой пристани,
И к оленям долететь.

Мало солнца. Не храню
Память крымскую, кавказскую.
Здешнее, с короткой ласкою, -
Как теперь его ценю!

И повернут шар земной
К солнцу буровыми вышками,
Снега матовыми вспышками,
Вертолетом, чумом, мной.

И в сердечной простоте
Мы, народ не твердокаменный,
Из столицы белокаменной,
Кто - пером, кто - кинокамерой,
Служим верно Воркуте.


ГОМЕР

И. Кашежевой

Неважно, что Гомер был слеп.
А может, так и проще...
Когда стихи уже - как хлеб,
Они вкусней на ощупь.

Когда строка в руке - как вещь,
А не туманный символ...
Гомер был слеп, и был он весь -
В словах произносимых.

В них все деянию равно.
В них нет игры и фальши.
В них то, что - там, давным-давно,
И то, что будет дальше.

Слепцу орали: - Замолчи! -
Но, не тупясь, не старясь,
Стихи ломались, как мечи,
И все-таки остались.

Они пришли издалека,
Шагнув из утра в утро,
Позелененные слегка,
Как бронзовая утварь.

Они - страннейшая из мер,
Что в мир несем собою...
Гомер был слеп, и он умел
Любить слепой любовью.

И мир, который он любил
Чутьем неистребимым,
Не черным был, не белым был,
А просто был любимым.

А в уши грохот войн гремел
И ветер смерти веял...
Но слепо утверждал Гомер
Тот мир, в который верил.

... И мы, задорные певцы
Любви, добра и веры,
Порой такие же слепцы,
Хотя и не Гомеры.

А жизнь сурова и трезва,
И - не переиначить!
Куда вы ломитесь, слова,
Из глубины незрячей?

Из бездны белого листа,
Из чистой, серебристой,-
Юродивые, босота,
Слепые бандуристы...


ДВОЕ

У поезда, застыв, задумавшись -
В глазах бездонно и черно, -
Стояли девушка и юноша,
Не замечая ничего.

Как будто все узлы развязаны
И всё, чем жить, уже в конце, -
Ручьями светлыми размазаны
Слезинки на ее лице.

То вспыхивает, не стесняется,
То вдруг, не вытирая щек,
Таким сияньем осеняется,
Что это больно, как ожог.

А руки их переплетенные!
Четыре вскинутых руки,
Без толмача переведенные
На все земные языки!

И кто-то буркнул: - Ненормальные! -
Но сел, прерывисто дыша.
К ним, как к магнитной аномалии,
Тянулась каждая душа.

И было стыдно нам и совестно,
Но мы бесстыдно все равно
По-воровски на них из поезда
Смотрели в каждое окно.

Глазами жадными несметными
Скользили по глазам и ртам.
Ведь если в жизни чем бессмертны мы,
Бессмертны тем, что было там.

А поезд тронулся. И буднично -
Неужто эта нас зажгла? -
С авоськой, будто бы из булочной,
Она из тамбура зашла.

И оказалась очень простенькой.
И некрасива, и робка.
И как-то неумело простыни
Брала из рук проводника.

А мы, уже тверды, как стоики,
Твердили бодро: - Ну, смешно!
И лихо грохало о столики
Отчаянное домино.

Лились борщи, наваром радуя,
Гремели миски, как тамтам,
Летели версты, пело радио...
Но где-то, где-то, где-то там,

Вдали, в глубинках, на скрещении
Воспоминаний или рельс
Всплывало жгучее свечение
И озаряло всё окрест.

И двое, раня утро раннее,
Перекрывая все гудки,
Играли вечное, бескрайнее
В четыре вскинутых руки!


* * *

Из первых книг, из первых книг,
Которых позабыть не смею,
Училась думать напрямик
И по-другому не сумею.

Из первых рук, из первых рук
Я получила жизнь, как глобус,
Где круг зачеркивает круг
И рядом с тишиною - пропасть.

Из первых губ, из первых губ
Я поняла любви всесильность.
Был кто-то груб, а кто-то глуп,
Но я - не с ними, с ней носилась!

Как скрытый смысл, как хитрый лаз.
Как зверь, что взаперти томится,
Во всем таится Первый Раз -
И в нас до времени таится.

Но хоть чуть-чуть очнется вдруг,
Живем - как истинно живые:
Из первых книг, из первых рук,
Из самых первых губ, впервые.


КРЫМСКИЙ МОСТ

Город мой вечерний,
Город мой, Москва,
Весь ты - как кочевье
С Крымского моста,

Убегает в водах
Вдаль твое лицо.
Крутится без отдыха
В парке колесо.

Крутится полсвета
По тебе толпой.
Крутится планета
Прямо под тобой.

И по грудь забрызган
Звездным серебром
Мост летящий Крымский -
Мой ракетодром.

Вот стою, перила
Грустно теребя.
Я уже привыкла
Покидать тебя.

Всё ношусь по свету я
И не устаю.
Лишь порой посетую
На судьбу свою.

Прокаленной дочерна
На ином огне,
Как замужней дочери,
Ты ответишь мне:

"Много или мало
Счастья и любви,
Я же выбирала,
А теперь - живи..."

Уезжаю снова.
Снова у виска
Будет биться слово
Странное "Москва".

И рассветом бодрым
Где-нибудь в тайге
Снова станет больно
От любви к тебе.

Снова всё - к разлуке,
Снова неспроста -
Сцепленные руки
Крымского моста.


* * *

Лето благостной боли,
Постиженья печального света...
Никогда уже больше
Не будет такого же лета.

Лето, где безрассудно
И построили, и поломали.
Лето с тягостной суммой
Поумнения и пониманья.

Для чего отогрело
Всё, что с летним листом отгорело?
Но душа помудрела,
И она, помудревши, узрела

Кратковременность лета,
Краткость жизни, мгновенность искусства
И ничтожность предмета,
Что вызвал высокие чувства.


* * *

Любить Россию нелегко,
Она - в ухабах и траншеях
И в запахах боев прошедших,
Как там война ни далеко.

Но, хоть воздастся, может быть,
Любовью за любовь едва ли,
Безмерная, как эти дали,
Не устает душа любить.

Страна, как истина, одна, -
Она не станет посторонней,
И благостней, и проторенней,
Тебе дорога не нужна.

И затеряться страха нет,
Как незаметная песчинка,
В глубинке города, починка,
Села, разъезда, верст и лет.

Отчизны мед и молоко
Любую горечь пересилят.
И сладостно - любить Россию,
Хотя любить и нелегко.


* * *

Мальчишки, смотрите, вчерашние девочки,
Подросточки - бантики, белые маечки -
Идут, повзрослевшие, похудевшие...
Ого, вы как будто взволнованы, мальчики?

Ведь были - галчата, дурнушки, веснушчаты,
Косички-метелки... А нынче-то, нынче-то!
Как многоступенчато косы закручены!
И - снегом в горах - ослепительно личико.

Рождается женщина. И без старания -
Одним поворотом, движением, поступью
Мужскому, всесильному, мстит за страдания,
Которые выстрадать выпадет после ей.

О, будут еще ее губы искусаны,
И будут еще ее руки заломлены
За этот короткий полет безыскусственный,
За то, что сейчас золотится соломинкой.

За всё ей платить, тяжело и возвышенно,
За всё, чем сейчас так нетронуто светится,
В тот час, когда шлепнется спелою вишенкой
Дитя в материнский подол человечества.

Так будь же мужчиной, и в пору черемухи,
Когда ничего еще толком не начато,
Мальчишка, смирись, поступай в подчиненные,
Побегай, побегай у девочки в мальчиках!


* * *

Мы молоды. У нас чулки со штопками.
Нам трудно. Это молодость виной.
Но плещет за дешевенькими шторками
Бесплатный воздух, пахнущий весной.

У нас уже - не куклы и не мячики,
А, как когда-то грезилось давно,
Нас в темных парках угощают мальчики
Качелями, и квасом, и кино.

Прощаются нам ситцевые платьица
И стоптанные наши каблучки.
Мы молоды. Никто из нас не плачется.
Хохочем, белозубы и бойки!

Как пахнут ночи! Мокрым камнем, пристанью,
Пыльцой цветочной, мятою, песком...
Мы молоды. Мы смотрим строго, пристально.
Мы любим спорить и ходить пешком...

Ах, не покинь нас, ясное, весеннее,
Когда к нам повзросление придет,
Когда другое, взрослое везение
Нас по другим дорогам поведет.

От лет летящих никуда не денешься,
Но не изменим первым "да" и "нет".
И пусть луны сияющая денежка
Останется дороже всех монет.

Жизнь - наковальня. Поднимайте молоты!
На молодости - главные дела.
Мы молоды. Мы будем вечно молодо
Смотреться в реки, в книги, в зеркала...


* * *

На фотографии в газете
Нечетко изображены
Бойцы, еще почти что дети,
Герои мировой войны.
Они снимались перед боем -
В обнимку, четверо у рва.
И было небо голубое,
Была зеленая трава.

Никто не знает их фамилий,
О них ни песен нет, ни книг.
Здесь чей-то сын и чей-то милый
И чей-то первый ученик.
Они легли на поле боя,-
Жить начинавшие едва.
И было небо голубое,
Была зеленая трава.

Забыть тот горький год неблизкий
Мы никогда бы не смогли.
По всей России обелиски,
Как души, рвутся из земли.
... Они прикрыли жизнь собою,-
Жить начинавшие едва,
Чтоб было небо голубое,
Была зеленая трава.


* * *

Не оглядываюсь в прошлое
И не мучаю мечты.
Знаю я, что ты хорошая
И единственная ты.

Но не правило, не истина,
Не разгадка и расчет,
А строка, что не написана,
Что - как ток - в крови течет.

И поведанная, вроде, нам
До былиночки любой,
Всё же ты безмерна, родина, -
Как искусство и любовь.

Ни былыми рукопашными, -
Память сердца теребя, -
Ни засеянными пашнями
Не ответишь на тебя.

Ни заздравными под горькую
В годовщины красных дат,
Ни наивною подгонкою
Под какой-нибудь стандарт.

Ты - к открытию открытие,
Первозданная моя.
Ежедневное отплытие
В незнакомые моря.

Не готовое решение,
Не остывшее литье,
А свержение, свершение,
Завершение моё.


* * *

Не сегодня и не завтра
И не послезавтра...
Это будет - вроде залпа,
Коротко, внезапно.

Это головокруженье,
Это вознесенье,
Это - точно в центр мишени,
Жгучее везенье.

Это будет ненадолго -
Вспышка, всполох света.
Это будет, будет - только
Надо верить в это.

Торопясь, скучая, плача,
Помнить, что маячит,
Жить, предчувствуя горячий,
Сладкий миг удачи...


* * *

Не ходи за мной, как за школьницей,
Ничего не сули.
И не хочется, и не колется -
Не судьба, не суди.

Я еще ничуть не вечерняя,
Я пока на коне.
Я еще такая ничейная -
Как земля на войне.

Не держи на леске, на поводе,
На узде, на беде,
Ни на приводе, ни на проводе,
Ни в руках и нигде!

Всё, что вверено, что доверено,
Разгоню, как коня.
Ой, как ветрено, ой, как ветрено
В парусах у меня!

Не кидайся лассо набрасывать -
Я тебе - не мустанг.
Здесь охота - дело напрасное
В этих вольных местах.

Сквозь вселенную конопатую -
Чем бы ты ни смутил -
Я лечу, верчусь и не падаю
По законам светил.

У меня свое протяжение,
Крупных звезд оселки...
Ну а вдруг твоё притяжение -
Не узлы, не силки?

И когда-нибудь мне, отважась, ты
Скажешь так, что пойму, -
Как тебе твоя сила тяжести
Тяжела одному...


* * *

... Ну, и не надо. Ну, и простимся.
Руки в пространство протянуты слепо.
Как мы от этой муки проспимся?
Холодно справа. Холодно слева.
Пусто.

Звени, дорогой колокольчик,
Век девятнадцатый, - снегом пыли!
Что ж это с нами случилось такое?
Что это? Просто любовь. До петли.
До ничего.

Так смешно и всецело.
Там мы, в наивнейшей той старине.
Милый мой мальчик, дитя из лицея,
Мы - из убитых на странной войне,

Где победители - бедные люди, -
О, в победителях не окажись! -
Где победитель сам себя судит
Целую жизнь, целую жизнь.


ОЖИДАНИЕ

Кто-то ночью хлопает, лопочет...
То ль сверчки настроили смычки,
То ли это, вылупись из почек,
Листья разжимают кулачки?

У природы есть свое подполье -
Как людей, ее не обвиню:
То девчонкой принесет в подоле,
То дурнушкой сохнет на корню.

Жаль травы, которая завязла
В страхе, чтоб метели не смели.
Жаль травы, которая завяла,
Слишком рано выйдя из земли.

Слишком рано или слишком поздно...
Но, ни в чем природу не виня,
Не хочу ни мудрости обозной
И ни скороспелого огня.

Побывав в дозоре и в разведке,
Испытав судьбу на сто ладов,
Лето, подожги зеленым ветки!
Безгранично. Прочно. До плодов.


ПАЛЬМА ПЕРВЕНСТВА

Пожалуйста, возьмите пальму первенства!
Не просто подержать, а насовсем.
Пускай у вас в руках крылато, перисто
Возникнет эта ветвь на зависть всем.

А вы пойдете, тихий и небрежный,
Как будто не случилось ничего.
Но будете вы все-таки не прежний -
Всё прежнее теперь исключено.

У ваших ног послушно море пенится.
Кошмарный зверь, как песик, ест с руки.
От палочки волшебной - пальмы первенства -
Расщелкиваются хитрые замки!

Им клады от нее таить нет смысла, -
И пальмочка, в ладонь впаявшись твердо,
Подрагивает, как коромысло,
Когда полны до самых дужек ведра.

Тот - еще мальчик, та - качает первенца,
Тот - в суету гвоздями быта вбит...
Берите же, берите пальму первенства!
Черт шутит, пока бог спит...

Что? Говорите: "Не хочу. Успеется. И вообще
Почему вы решили, что именно я? Сейчас мне
Некогда. Да отстаньте же в конце концов! Все.
Пока. Обед стынет..."

Эй, кто-нибудь, возьмите пальму первенства!
Пожалуйста, возьмите пальму первенства.
Берите же, берите пальму первенства!
Глас вопиющего в пустыне.


ПЕСЕНКА О ПАРУСЕ

М. Светлову

Веселый флаг на мачте поднят -
Как огонек на маяке.
И парус тонет, и парус тонет
За горизонтом вдалеке.

А по воде гуляют краски,
И по-дельфиньи пляшет свет...
Он как из сказки, он как из сказки,
Таких на свете больше нет.

А море вдруг приходит в ярость -
Такой характер у морей.
Куда ты, парус, куда ты, парус,
Вернись скорей, вернись скорей!

Но парус вспыхнул, ускользая,
И не ответил ничего.
И я не знаю, и я не знаю,
Он был иль не было его...


* * *

Постарею, побелею,
Как земля зимой.
Я тобой переболею,
Ненаглядный мой.

Я тобой перетоскую, -
Переворошу,
По тебе перетолкую,
Что в себе ношу.

До небес и бездн достану,
Время торопя.
И совсем твоею стану -
Только без тебя.

Мой товарищ стародавний,
Суд мой и судьба,
Я тобой перестрадаю,
Чтоб найти себя.

Я узнаю цену раю,
Ад вкусив в раю.
Я тобой переиграю
Молодость свою.

Переходы, перегрузки,
Долгий путь домой...
Вспоминай меня без грусти,
Ненаглядный мой.


* * *

Предчувствую полет
И жизнь свою в высотах,
Как, может быть, пилот,
Которому под сорок,

Который - не босяк,
Что носится с кокардой,
Который в небесах,
Как говорится, - кадры.

Предчувствую полет -
В предчувствии все дело.
Оно во мне поет,
Пока не полетела.

Не веря чудесам,
Но веря в веру, в чудо,
Швыряю чемодан -
Наземная покуда.

Рули, пилот, рули!
Наушники воркуют.
Везде - вблизи, вдали -
Живут, поют, рискуют...


* * *

Прозрачно Подмосковье, как росинка
На крохотном березовом листе.
В росинке отражается Россия
Во всей своей прозрачной чистоте.

Прозрачно елок синее сиянье.
Проталины прозрачны и ручьи.
И песни, что слагают россияне.
И первые весенние грачи.

Идешь ли по грибы или на лыжах,
Прямым путем или тропинкой вкось, -
Рябинника, снежинка, каждый рыжик
Просвечивают стеклышком насквозь.

И человек, что был глухим, незрячим,
Становится вдруг светел и прозрачен.
И я сама былинкою свечусь,
Бесстрашию открытости учусь.

Гляжусь, как в речку дерево, в Россию,
Где у лугов и вод - как у огня,
Где я пройду сквозь каждую осинку
И каждая осинка - свозь меня.

И, словно это я леса растила,
Луга косила, ставила дома,
Во мне Россия, будто я - Россия,
И я в России - как она сама.


* * *

Прости, что непростительно
Груба, упряма, зла,
Но соль была просыпана,
Просыпана была.

Она лежала, белая,
Странней цветка в грязи,
А я не знала, бедная,
Чем это нам грозит.

Наветами опутанный,
Сидел ты за столом,-
Опутанный, окутанный
Чужим далеким злом.

Чему ты верил, глупенький,
Поспешный суд верша?
Душа моя обуглена,
Ободрана душа.

Ободрана, оболгана
Сверчок едва живой! -
Оболгана, обогнана
Лживою молвой.

Еще смотрю просительно,
Еще не все - дотла,-
Но соль была просыпана,
Просыпана была!

Осталась снежной горкою.
Навеки? До весны?
И слезы мои горькие,
Мои пустые сны!

Золою боль присыпана.
Зола, как соль, бела...
Но - соль была просыпана,
Просыпана была...



* * *

Я полюбила быт за то,
Что он наш общий быт,
Что у меня твое пальто
На вешалке висит.

За тесноту, за тарарам,
Где все же мы в тепле,
За то, что кофе по утрам
Варю лишь я тебе.

За то, что хлеб или цветы, -
Привыкла я с трудом! -
Приносишь вечером и ты,
Как птица в клюве, в дом.

Пускай нас заедает быт,
Пускай сожрет нас, пусть, -
Тот, где в твоих ладонях спит
Мой очумелый пульс.

Тот, где до нас нет дела всем,
Где нет особых вех,
Где по-московски ровно в семь.
Он будит нас для всех.

За стихотворение голосовали: romni1714: 5 ; semenytch48: 5 ; Санди Зырянова: 5 ;

  • Currently 5.00/5

Рейтинг стихотворения: 5.0
3 человек проголосовало

Голосовать имеют возможность только зарегистрированные пользователи!
зарегистрироваться

 

Добавить свой комментарий:
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи

Ваш комментарий может быть первым