Запретный плод

Запретный плод

Александр Лынник

Пролог

Давно то было: отжили древа,
И корни много раз отдали сок,
Меняли берега свои моря.
В прах превращался камень и песок.
Быль уходила, явь летела в новь,
Земля горела, воды вновь тушили
Пожар бессмысленный, по сути и по силе,
И не лилась еще на свете кровь.

Жизнь, зарождаясь, тут же умирала,
Святого духа ей недоставало,
В следы пожарищ, в глубину морей,
В развалы гор, в расщелины камней.
Она стекала темно-бурой лавой…

На это все смотрел Господь без слез,
Но миг пришел, страну покинув грез,
Творец оставил мир над облаками,
И, волн коснувшись алыми губами,
Во влагу жизнь вдохнул: и тут потоки гроз
Направили к Земле лихие стрелы,
В нее вошли, все тотчас ожило,
Поплыло, залетело, заползло,
Шипя, крича, ревя остервенело.

Так путь страданий начала Земля,
Среди безвестного полета во Вселенной,
И появилась плоть, и стала тленной
Эта плоть, и вместе с ней она…
Земля, которая зерно в себя приняв,
Дав влагу корням, свет вдохнув в глаза,
Взрастила зло, поправ права добра.

И плоти той отмерил Бог так мало,
Так мало жизни, стала эта плоть
Безжалостной, коварной и кровавой,
И все за то, что вечно не живет.

Еще тогда наивная Земля
Задумалась, но было уже поздно,
Ее покинул Дух святой, а дьявол грозный
С небес был свергнут в гущу бытия.
Он был чернее туч в ночи безмолвной,
Сложивши крылья, думая о зле,
Инкогнито он двигался во тьме,
Скрывая тенью лик свой одиозный.


Творил он зло над сотворенным телом,
Себя в своих утехах услаждая,
Краснело его око, отражая
На чёрном кровь, как, впрочем,
и на белом.

Лишь только ночь ложилась на поля,
И тьма жилища с тьмой ночи сплеталась,
Резвился дьявол, в бойне развлекаясь,
В лихом гулянье жизни унося.

Огнем сжигая травы и леса,
Точила смерть косу, клыки оскалив,
Но утром с неба падала луна,
И солнце тихо трогало поля,
Крик петуха – и дьявол, крылья сложив,
Спешил обратно в каменное ложе…

***


Однажды он лежал, раскинув руки,
Задумавшись, внизу шумел прибой:
– Быть может, дать мне бытию покой,
Ну, скажем, просто так, за ради скуки?

Все проклинают деянья мои,
Их злые думы далеко зашли,
И я порою сам обескуражен,
Как в мыслях их мой лик обезображен.

Не спорю, многому мой гений научил,
Спроси у праха каменных могил,
В них плод моих творений лег, и что ж?
Одним достался в спину острый нож,
Других напиток огненный свалил,
А третьих – яд взращенный погубил.
Кто милосерден был, тот сгинул без следа,
Им рано за других досталась тьма.

Да, я велик! Взошли мои плоды!
И мне воздастся за мои труды!

Рекою льется кровь, в огне Земля,
Сель сносит кров, зной пепелит моря,
Все гибнет, плачет, мучится, страдает,
И черный ворон отдыха не знает,
На поле брани есть, чем поживиться,
И голубой воды из глаз напиться.

И даже там, где кажется, порой
Мерцает островком Эдем земной,
Не все так гладко, проросло зерно,
Неявно явное там торжествует зло.

Его не видно за чадрой добра,
Но стоит приоткрыть, как из нутра
Оно полезет вьющейся змеей,
Неся страданья, муки, стон и боль.

Так размышляя, он лежал
За часом, час - лица оскал,
Стал таять, словно лед в огне.
И он, забывшись в долгом сне,
Невольно всем дарил покой
И слышно было лишь прибой,
Который чайкам и себе
Пел колыбельную во тьме…


Века проходят, дьявол спит,
И зло внутри себя хранит,
Не отпуская от себя,
Средь темной ночи, бела дня

И спит надежда вместе с ним,
Что зло рассеется как дым,
И он проснется в тишине,
Где братья все – и жизнь вполне
Благоухает и цветет,
Лексир любви потоком льет
В создание Бога, и тогда
Придет черед и действам зла,
И вспомнит вновь его чело
Предназначение свое.

Спал дьявол долгие года.
Но час пришел, сгустилась тьма
И встрепенулись два крыла,
Когда их тронула луна.

Завыла вьюга, вздрогнул мир,
Открылись очи темных сил.
Пурпурный плащ накинув вновь
Поднялся дьявол, хмуря бровь.
И вышел он, в кромешной тьме
Чтоб семя зла предать земле,
Чтоб в плаче захлебнулся смех,
В любви святой проснулся грех
И мир опять погряз во лжи.
Он с этим вышел из скалы.

Но, пролетая над Землёй,
Он не увидел под собой,
Ни древ могучих, ни озер,
Ни речек, вьющихся из гор,
Зеленого ковра полей,
И изумрудный шлейф морей
Не восхищал его очей.

Что ж он узрел из-под крыла?
Угасла жизнь, одна Земля,
Испепеленная войной,
Пред ним предстала неживой.
Готов он вновь извергнуть зло,
Но только, право, для кого?

И стало тяжко вдруг ему,
За то, что предался он сну,
За то, что Бога не просил,
Чтоб он то зло остановил,

Чтоб он задумался, зачем
Его сослал на эту Земь?
И в диком сне не разбудил,
Восстановив равненье сил,
Равненье зла среди добра,
Чтоб жизнь была и смерть была.

Добро и зло – извечный спор
Добро свершится, зло в укор,
Свою оправдывает суть
Но только лишь начнет свой путь
Как вновь добра растет стена
И горепад стихает зла.


Подумал дьявол: «Если б Бог
Случайно тоже занемог,
И захлестнуло бы добро
Обитель всю, и вновь светло
Возникло б над и под Землей,
Как он бы сладил с добротой?»

И вскинул руки чернь небес:
– О, дух всевышний, я твой бес!
Не дай погибнуть, дай добра,
Чтоб зло я сеял до утра,
А ты б своею добротой
Весь день терзал меня собой…

Разверзлись облака над ним,
И Господь Бог предстал пред ним.


Бог:

– А, черный ангел, ты ли это,
Который ненавидя света,
Непослушанием своим
Сгубил мой выдуманный мир.
Ступай же с миром, ты прощен,
Но лик твой мрачный обречен
На одиночество во тьме,
Так покорись своей судьбе.
Мою ошибку много лет
Ты исправлял, терзая свет,
И преуспел, умолк пиит,
Среди руин он вновь молчит…

Черный ангел:

– Постой, о чем ты, мой творец,
Ты тайну знаешь всех сердец,
Предназначение мое –
Злом восхвалять твое добро,
Я спал, бездействовал, мечтал,
А под тобою люд страдал,
Молитвы к небу обратя,
Они все верили в тебя.
А ты сгубил их, всех и вся,
И все творения твои
В могильные холма легли.
Иль ты признаешь то, что я
Сильнее во сто крат тебя,
Коль без меня мое же зло
По всему миру проросло
И уничтожило тот мир,
Где ты над всеми был кумир.

Бог:

– Постой! – и поднял руки Бог, –
Ты разобраться мне помог,
Как уничтожить корни зла.
Ты спал, а я сидел, сложа
Свои деянья, и смотрел
Как стаи пролетали стрел,
И взрывы сотрясали Земь,
Все потеряло смысл, затем
Я понял, сохнут корни зла,
Когда в огне горит Земля.
И я был прав, ты сам пришел
Просить меня, ты снизошел
В мольбе ко мне, чтобы опять
Я вновь вернул былую стать,
Где б мог ты вновь посеять зло
И множить в мир плоды его.

Господь умолк, спустилась ночь,
Взмахнув крылами, сгинув прочь,
Не в черный каменный удел
Опальный ангел полетел,
Поднявшись ввысь до самых звезд,
Он, крылья сложив, произнес:

– О, если б смерть меня взяла,
Но сам я смерть, и смерть – жива,
Что делать мне, нельзя пропасть,
Нельзя исчезнуть! Бога власть,
Над злом витая, не дает
Последний завершить полет.

Выл ураган, под хруст костей
Из горла с шумом в слизь камней
Чернее ночи кровь ушла,
И белым цветом два крыла
Окрасились во тьме ночной,
Его подняли над собой
И вознесли на небеса
В обитель высшего творца.

Вновь черный ангел стал святым,
Земля ж летела в млечный дым,
Кружилась в ветрах день и ночь,
Столетья пролетали прочь,

Ничто ей не мешало вновь
В своем полете среди снов,
Вселенная, как Мать из грез,
Ее качала среди звезд.
А Высший разум спал в раю
В мечтах увидеть наяву
Своих творений бывший след,
И долго длился сей обет…



Эпилог:

И окрест мир бы был досель,
И без лесов, и без людей,
И не вернулось б никогда
На круги все опять своя,
Но высший разум вновь устал
Смотреть с небес в бесплодность вод,
И вновь он ангела прогнал,
И жизнь вдохнул в запретный плод…



© Copyright: Александр Лынник, 2011