посвящается тане

Она пишет мне: зарядил бы меня хоть кто-нибудь в пистолет,
Я бы стала стремительной скорой пулей.
Мне все кажется, я постарела на двести лет,
А внутри словно вьется пчелиный улей.

Этот город, похоже, согласен меня принять
В свои дочери. Я же отвыкла от слова "Папа".
Мне бездомной собакой куда привычней линять
И зализывать раны на тонких усталых лапах.

Да, такой длинномордой собакой, чтоб острый нос,
И бежать вдоль Невы, иногда на кого-то лая:
Будь то бомж на скамейке. Шлюха. Шофер. Матрос.
Или, может, Елена Прекрасная – женушка Менелая.

А потом обязательно чтоб развели мосты.
Чтобы я опоздала домой, а лучше и вовсе бы не попала!
И фонарь отражался в сизой воде Невы,
Чтобы были и ночь, и улица, и канала

Серебристая рябь. Чтобы сон ко мне все не шел
Чтоб курила я, сидя на плоской, уставшей от пекла крыше.
А Нева бы раскинулась: и не штиль, и совсем не шторм,
Просто будто Солярис, так угнетающе дышит.

Я усвоила мудрость: каждый шар угождает в лузу.
Я могла бы, конечно, взять и тебя с собой,
Только мой коридор, увы, безнадежно узок,
Предначертанный, предназначенный мне одной.

За стихотворение голосовали: : 5 ; : 5 ; Cleo: 5 ; : 5 ;