ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК (РАССКАЗ)

Тучи запыленной ватой повисли над городом. Неделю неторопливо шёл противный дождь. Он барабанил по сливам окон. Газоны покрылись зелёной щетиной травы. Робко выглядывали из треснувших почек нежные кончики листочков американских клёнов.
Капитолина в который раз перевязывала крючком платье для внучки. Идти по дождю и приобретать крючок нужного размера не хотелось. От бесполезного занятия оторвал телефонный звонок:
- Ты знаешь, что сегодня за день?
- Самый дрянной из всех весенних дней.
- Спасибо, что так хорошо помнишь! И приглашение ты не получила? И надеть тебе на себя абсолютно нечего? Я тебе звонил неделю назад в час ночи.
- Так ты бы ещё в три утра позвонил! И вообще, где это ты нашёл номер моего телефона? Столько лет не звонил, не писал. А тут – на тебе!
- Капочка! Я тебя всё никак не мог разыскать. То один адрес дадут, то другой.
По девичьей фамилии разыскивал. По мужу твоя фамилия распространённая.
Значит так - посылаю за тобой сына. Приезжай в Бугульму. С ночёвкой.
Дом возле леса. Помнишь, куда за незабудками бегала? Ремня ещё от бабушки за это получила. Весёлый у нас был двор. Кстати, чем ты питаешься? Наверное, морожеными пельменями и котлетами? Даже салат лень приготовить. Знаю я тебя.
- Вообще-то я вчера приготовила форшмак. Духовой шкаф в новой плите отменный.
Знаю я твой форшмак. Вместо настоящего сыра – плавленый сырок, томатно-сметанный соус – смесь майонеза и кетчупа. И селёдку в молоке не вымачивала.
Ты помнишь торт Рахильи Харытовны? Так вот, Адочка открыла ресторан. Сегодня тебя ждёт точно такой же торт. Ты помнишь, как моя мать выбирала на базаре говядину, сметану, селёдку? Весь рынок обойдёт, но найдёт то, что нужно. Это ты покупаешь то, что под руку попадётся. Так и не вспомнила, что сегодня за дата? В такой же день ты подарила мне белого голубя. Месяц у матери выпрашивала деньги. Она дала тебе рубль. Голубятник Мишка сплюнул и подарил тебе голубя. А ты мне его подарила. Потом мы вместе отнесли его в голубятню к Мишке. А какие у него голуби были! Думай, думай, что сегодня за день! Так и не поняла ты моей любви! Помнишь, как ходили в драмтеатр, и я носил в пакете твои туфельки, держал заколки и расчёску, пока ты прихорашивалась перед зеркалом.
Приложение ненужное. Хоть бы раз взглянула на мой новый костюм, интересный галстук. Про часы не говорю. Ладно! Приедешь, узнаешь, что это за дата. Не вздумай везти деньги в конверте, заколку для галстука. Ты это можешь. И вазы не надо. Подари лучше мне роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин» издания 1941 года. Маленький такой томик. Помнишь, ты всё мне его читала в сарае, где вы уток держали? Приезжай, маленький Гаврош мой!
Капа подпёрла руками щёки, и воспоминания нахлынули тоскливой вереницей. Как давно это всё было! Маленький дворик неподалёку от кирпичного завода. Щитовые двухэтажные дома с деревянными лестничными маршами. Две комнаты в коммунальной квартире. Колонка, из которой она носила воду двумя вёдрами. Подол всегда был мокрый, и вездесущие бабы повторяли:
- Пьяница в мужья попадётся.
Вот те раз! Да Яшке сегодня шестьдесят пять лет. Юбилей. Как же она забыла? «Евгений Онегин» военного издания… Для чего он понадобился Яшке? Заказал-таки подарок! Надо бежать в магазин «Подарки» и подобрать то, что восхитит этого маленького, юркого воробышка. Пепельницу не подаришь. Не курит. И вдруг её осенило – коврик с нефритовыми вставками для водителей. Яков без машины никуда.
Пять лет она не видела Яшу. А вот теперь так ясно представила его прекрасные голубые глаза, большие, выразительные. Яшка с детства был близорук, и очки искажали его глаза. Он пытался ходить без очков. Ничего не видел на доске даже с первой парты. Как часто отец его Мордух Ефимович внушал, что очки носят интеллигенты…
Когда Капин отец пришёл с работы, вещи грузили на бортовую машину. Рядом вертелся верный Жулик, которого шофёр отшвырнул ногой. Пёс жалобно заскулил.
Надо было осваивать нефтеносные месторождения Татарстана. Дом, сад, Жулик… Всё это так и останется смутным воспоминанием. Отец уехал первым, чтобы хоть как-то обустроить новое место жительства. Он был бригадиром слесарей-монтажников. В Татарстане ждал огромный фронт работ. Магистральные трубопроводы, товарные парки, газобензиновый завод, Буинский и Нурлатский сахарные заводы, Установки комплексной подготовки нефти…
Отец Якова, Мордух Ефимович, был направлен главным бухгалтером вновь созданного монтажного управления. Первым он попросил погрузить пианино.
Рахилья Харытовна давала уроки музыки в станице одарённым детишкам за символическую оплату – десяток яиц, пирожки или отрез на платье.
Капитолина смутно помнила Каневскую. Сахарный тростник, шелковица, большие и вкусные зелёные яблоки, красивый петух. Но на всю жизнь ей запомнился Жулик, белая кавказская овчарка, которого отдали соседу. Как долго пёс бежал за грузовиком!
Большой гусеницей ползли грузовики к железнодорожному вокзалу, в здании которого пришлось просуществовать неделю из-за снежных заносов.
Каждое утро Рахилья Харытовна приносила в бидончике воду и заставляла Аду и Яшу умываться, чистить зубы.
Капу умываться и чистить зубы мать не заставляла. Мест в комнате отдыха не было. Приходилось спать прямо на полу, подстелив тряпьё. Капитолина простудилась, не могла говорить, кашляла.
Какой-то старик дал Капе сушёную рыбину. Девочка подавилась костью. Она засовывала пальчики в горло, хрипела. Рахилья Харытовна разыскала среди пассажиров врача. Косточку с трудом вытащили. Мать вывела её из здания вокзала и долго, с наслаждением била.
У девочки не было самых простеньких варежек. Руки замёрзли.
Маленькая, тихая на людях женщина, похожая на клопа своей крошечной головой с плоским затылком, непомерно большим узкогубым ртом, узкими плечами и непомерно широкими бёдрами, издевалась над девочкой всласть, когда никто не видел. Сначала жили в бараке.
Комната была большой. По коридору бегали ребятишки. Металлическая кровать, самодельные тумбочка и стол – всё убранство. Отец их не встретил.
Оказывается, он писал матери, что полюбил другую женщину. Просил не приезжать, не продавать дом и сад и искать себе другого мужа. Но мать не могла понять, как это её, законную жену, можно оставить. Капа помнила, как мать дралась с красивой высокой женщиной, вцепилась ей в волосы и ожесточённо рвала их, а потом улеглась на кровать..
Ночью девочка проснулась от страшного крика. Отец пришёл поздно, пьяный и злой. Схватил мать за волосы и выволок в коридор, приказав ей убираться. Какое она имела право бить его возлюбленную? Грозно крикнул, что берёт развод. Маленький клоп не дал развода. Эта женщина всячески цеплялась за мужа. Ведь она была законной женой. Как она могла отдать кому-то того, кто принадлежал ей?
Утром отец уехал надолго в командировку, а к матери зашла Рахилья Харытовна.
Она попросила Капу пойти в их комнату и полакомиться с Яшей форшмаком и какао. Так и стал Яшка Капе названным братом. Мать не учила девочку пользоваться правильно столовыми приборами. Но Рахилья Харытовна не терпела, когда девочка ела котлету ложкой, брала большой ломоть хлеба и откусывала от него небрежные кусочки мелкими зубками.
Мордуху Ефимовичу пришлось руководить бухгалтерией, сотрудницы которой имели максимум семь классов образования и шестимесячные бухгалтерские курсы.
Песенка «Бухгалтер, милый мой бухгалтер», которую Капа услышала, будучи пожилой дамой, никак не вязалась с обликом этого сурового, честного и очень аккуратного специалиста. Его побаивался даже начальник управления. Вызовет, бывало, и прикажет: - Пусть кассир отвезёт премию Бригаде Сливенко.
Главный бухгалтер снимал очки, протирал чистым носовым платком линзы и говорил спокойным голосом: -Позвольте спросить, есть ли документы, подтверждающие, что бригада, перевыполнила план?» Уволить его не могли. Трудно тогда было с грамотными специалистами.
Рахилья Харытовна преподавала уроки пения в школе. У неё был сочный голос.
Пластинки с ариями из опер и романсами Капа слушала вместе с Яшкой. Мордух Ефимович привозил их из Москвы, куда ездил то на переподготовку, то в трест.
- Яшка-Яшка! Вечером меня отвезут в твой дом возле леса. Большой дом ты отгрохал. А я? Живу в однокомнатной квартирке. Чего я добилась? Умела ли жить? Всё жила для людей. И никогда для себя. Как же ты вспомнил обо мне и разыскал? Кто я по сравнению с тобой, богатым, ни в чём себе не отказывающем?
- Так размышляла Капа, неся под мышкой нефритовый коврик.
Жизнь в бараке была трудной и интересной. В праздники в коридор вытаскивали столы, составляли их друг с другом. Из комнат выносили угощение. Немец Ганс всегда ставил на стол огромную сковороду с жареной картошкой, дядя Марат угощал деревенским вяленым гусём, катыком, тем розовым катыком, которого не сыщешь в магазинах. А ещё тётя Адиба пекла вкусные балиши.
Очередь за хлебом занимали рано утром. В одни руки давали по две булки. Купив хлеб, дети шли с бидончиками в молочный магазин. Выстояв длиннущую очередь, несли домой хлеб и молоко. Капу, за то, что однажды съела полбулки хлеба, мать долго и жестоко била. Без спросу девочка не могла ни хлеба отрезать, ни стакан молока налить. Ела то, что совала ей мать. Невкусные каши, которые невозможно было проглотить. Готовить мать не умела. Выйдя замуж, она обзавелась книгами о вкусной и здоровой пище. В ответ на вопрос, почему такая каша, комом, отвечала: - Всё по рецепту.
Когда приезжал из командировки отец, ночами мать читала ему вслух душещипательные романы, не понимая, что ему нужно отдохнуть. Снова ссоры. Неоднократные просьбы отца о разводе. Девочка всё видела и слышала. Она решила раз и навсегда – замуж выходить не будет.
Однажды отец взял её на объект. Капа залезла в резервуар. Резервуары монтировали полистовым методом, на заклёпках. Порою, лихой монтажник шёл по стенке резервуара, целуя кувалду. Это было геройством.
Рядом с товарным парком шумел листвою прекрасный лес, с невиданными цветами, земляникой и костяникой.
Капа вспомнила, как их класс пошёл летом в поход. Она увидела чудесный цветок и отстала, верный Яшка стоял рядом. Класс ушёл, а они с Яшкой остались одни в лесу. Долго ревели, пока не услышали рокота машин. Вышли на дорогу и побрели в сторону Альметьевска, а не Бугульмы. Один грузовик остановился. Шофёр крикнул: - Куда путь держим, молодые люди?
- В Бугульму. Мы заблудились.
- Садитесь! Бугульма в обратной стороне.
Дома никто ни о чём их не спросил. Вожатая даже не поинтересовалась, нашлись дети или нет.
И вот он наступил, тот печальный день, когда пришлось попрощаться с Яшкой. Отцу дали квартиру в Альметьевске.
С газом, водой, ванной и унитазом. Неужели не надо было больше носить вёдрами воду из колонки? Ходить в общий деревянный вонючий туалет?
Звонок пробудил Капу от воспоминаний: - Так ты готова или нет?
- А я на улице Ленина.
- Понятно.
Замелькал лес по обеим сторонам дороги.
- Яш! А хорошо, что и ты приехал. Выйдем ненадолго. Помнишь, как здесь мы заблудились? Какие берёзы! А какой это был цветок?
- Лилия саранка. Ты не скучаешь по Бугульме?
- Столько лет в Альметьевске…
- А в музее Ярослава Гашека так и не была.
- Не была.
Неожиданно небо как бы придавило их к земле своей серостью, пошёл холодный дождь.
- А тогда жара была несносная, Капа! И так пить хотелось! Поехали. Ждут ведь.
- Давай я тебе прямо здесь подарю подарок. И отвези меня домой.
- Нет! Тебя ждут. Ты не хочешь нам спеть? Помнишь, как твой отец пел?
И ты пела.
- Я современные песни не знаю.
Сколько же было всего в её жизни? Почему она связала свою жизнь с монтажным управлением? Ведь ей дали характеристику для педагогического института. Отец был в командировке, а мать, загадочно кривя тонкие губы, объявила: - А кто тебя будет содержать?
Так и пришлось ей заочно учиться и работать. А родители купили сначала одну машину, затем сменили её на вторую. Теперь всем руководила мать. Она же отучила мужа пить. Любви и согласия по-прежнему между родителями не было.
Но мать стойко удерживала мужа. Шарила по карманам пиджаков, курток и брюк.
Вытаскивала вышитые носовые платочки и сжигала их в большой алюминиевой кружке.
Позже в этой же кружке она сожжёт фото начальника отдела Капитолины, предназначенное для стенной газеты.
На всю жизнь Капа усвоила, что мужа надо постоянно удерживать…
- Яшка! Только пятнадцать минут поброжу по лесу.
- Так мой дом у леса! Ладно. Пять минут. Стол накрыт. Торт доедают.
- Как это доедают?
- Второй торт. Со вчерашнего вечера гуляем. А что ты хочешь найти в этом лесу?
- Понимаешь, Яша, так деревья шумят! Не возвратиться в наше босоногое детство.
А порой проснусь утром – маленькая я. И в лесу этом я такая крохотная. А деревья высокие-высокие. Честно говоря, не могу сказать, чего мне хочется.
Этого душа требует, но не высказать.
- Понятно. Старость – второе детство. Только мамкиной титьки нет. Всё! Едем!
Дом оказался не таким и огромным. Стол был накрыт в самой большой комнате из трёх. Капу окружили пожилые люди и начали тискать и целовать.
- Светку узнаёшь? А Вовку Чертополохова? Никого не узнать. Изменились.
Доставай из сумки «Евгения Онегина» и открывай на шестьдесят пятой странице.
Сейчас посмотрим, как давно ты читала этот роман в стихах.
Капа вытащила толстенький томик. Открыла на шестьдесят пятой странице.
Там лежала странная закладка в прозрачном тонком пакетике.
- Открой пакетик.
Тонкая изящная серебряная цепочка с ладанкой. И записка.
- Единственной, самой любимой моей Капочке! – прочла Капитолина.
Тоска сжала её сердце, захотелось возвратиться в юность. Только один раз Яша приезжал к её отцу. Тогда на столе и лежал этот томик.
Уходя, Яшка обернулся и прошептал: «Когда я уйду, откроешь на 65 странице, ладно. Только сейчас не открывай".
И тут Капу окликнула мать и послала в магазин за молоком. Когда девушка возвратилась домой, томика на столе не было. Мать убрала его в шкаф. Капа не придала значения Яшкиной просьбе. Почему-то ей чудилось, что Яшка хотел, чтобы она сравнила ещё раз письмо Татьяны Лариной с письмом Евгения Онегина. Он всегда доказывал, что письмо Онегина эмоциональнее. И стоило из-за этого открывать томик?
На Капу смотрел ясными голубыми глазами Яшка, она пыталась незаметно смахнуть слёзы с ресниц. Предательская слеза покатилась по щеке…
Светка поставила перед Капитолиной тарелку с огромным куском торта.

За стихотворение голосовали: Милочка: 5 ; KG: 5 ; Лёля Ладная: 5 ; kol: 5 ; lucij: 5 ; Михаил Сливкин: 5 ; vladim.sahutin2012: 5 ; natalya_Kozireva: 5 ; Марьюшка: 5 ; mmoshenkov: 5 ; вселенная: 5 ; N***: 5 ; Евгений vess: 4 ;