Начальник синагоги (проза)

Что за бес сегодня на меня нашел? С утра одни неприятности: жена - эта ужасная женщина - вновь у нее подгорела пища; да еще ворчит, ругается, будто я виноват. Надо вовремя будить мужа и не будет никаких неприятностей. Видите ли, кричу я на нее! Да на нее не только накричать надо... В синагогу опаздываю, пищу подала поздно и пригоревшую, еще ворчит - все настроение испортила. Да ну ее; женщина есть женщина, что с нее возьмешь...
Иду в синагогу. Небо ясное, синее. Солнце уже начинает припекать сильнее. Сегодня будет жарко. Воробьи так и шныряют под ногами. А настроение все-таки противное. Надо же было родиться на свет такой женщине, как моя Марьям. Ладно, не буду на нее отвлекаться, надо срочно придумать, о чем я буду сегодня проповедовать. О Моисеевом законе давненько не говорил, о субботнем дне. Да, точно! Надо задать жару этим беззаконникам! Давно пора обличить этих лицемеров!
Кстати, надо не забывать здороваться с людьми, ведь я все-таки начальник синагоги.
Наконец-то спасительная тень синагоги! О, синагога - дом собраний, место молитвы всех правоверных иудеев, место, где читается Тора - закон Моисеев. Синагога - святыня моей души! Интересно приготовил ли Симон зал, подмел ли полы, вытер ли пыль? Этот бездельник весь пошел в своего отца - такой же ленивый. Надо будет сегодня устроить ему...
Как войти в зал: с улыбкой, или с достоинством, а может сделать лицо грозным - ведь в проповеди будет звучать обличение?
Захожу. Гул голосов умолк. Чувствуется почтение. Все-таки приятно быть начальником синагоги. Но кто это там, за решеткой? А, старая Абигайль. Вечно носится со своими проблемами, с просьбами о помощи. Грешить надо меньше, и будешь здоровой. Тьфу! Умеют же эти женщины портить настроение! Больная! Ладно, на ней свет клином не сошелся. Нужно говорить людям проповедь.
Я направляюсь к возвышению, но тут меня кто-то тихо трогает за рукав. Кто это еще, и так времени мало, уже пора начинать. Я оборачиваюсь. Передо мной человек. Ясный, проницательный взгляд, открытое доброе лицо. Да это же самозванец из Назарета - Иисус. Что ему здесь надо? “Брат, позволь мне говорить в эту субботу. Прошу тебя».
Кроткий, приятный голос. Что делать? Отказать? Скажут: не уважает просьбу. Тем более у этого Иисуса много поклонников. Да и народу что-то много сегодня в синагоге. Из-за него, что ли собрались? Откуда же ты взялся на мою голову? Тебя еще не хватало!
«Хорошо, ты можешь сказать наставление к народу. Только говори недолго, у меня еще есть проповедь для собрания».
Он выходит за кафедру. Несколько мгновений молча смотрит на народ. Лицо у него серьезное, но взгляд так и сияет счастьем. Какой-то блаженный, честное слово. Он начинает говорить. Интересно: он даже не ссылается на великих раввинов древности. Да и откуда ему знать их вдохновенные изречения - он не учился, он - презренный назарянин, к тому же еще и слишком самонадеянный. Он говорит, что Бог любит нас. Это правильно: тут никто с ним не спорит. Стоп! Подождите! Стоп! Он говорит, что Бог любит всех нас, то есть всех людей: иудеев, язычников, всех, кто отвержен и презрен. Ересь какая-то. Никогда в жизни не слышал более глупого толкования Торы и пророков. На что претендует этот самозванец!? Все! Пора кончать с этим! Хватит слушать эти бредни!
Я встаю, чтобы прервать его, но тут он умолкает. Его взгляд устремлен куда-то вдаль, поверх собрания. Он смотрит пристально и серьезно. Что он еще надумал? Вдруг раздается его голос: “Абигайль, подойди сюда!” Да что это творится сегодня! С утра одни проблемы: жена, подгоревший завтрак, проповедник-самозванец, старая Абигайль. Вы посмотрите на нее: плетется по проходу, направляясь к Иисусу. Что мешает мне сейчас взять и остановить весь этот спектакль? Ладно, посмотрим, что будет дальше. Нет, вы посмотрите только, что говорит и делает этот Иисус! Он с ума сошел! Он говорит: “Женщина, ты освобождаешься от недуга твоего.” Он возлагает на нее руки! Да как он смеет! Но что это: что с Абигайль? Она вдруг выпрямилась, на лице радость, она шепчет хвалебные слова Господу. Я не помню за ней этого последние восемнадцать лет. В собрании хаос, неразбериха. Все словно с цепи сорвались. Все! Надо немедленно это остановить.
«Братья, призываю вас к спокойствию! Будьте благоразумны и соблюдайте закон Моисеев. Нечего слушать всяких самозванных проповедников, которых никто не назначал и не посылал. То, что сейчас случилось, есть грубое нарушение правил поведения в синагоге и закона Моисеева. Писание говорит, что есть шесть дней, в которые должно делать; в те и приходите исцеляться, а не в день субботний». Здорово я их отделал, да еще на основании Писания. Пусть знают все - а особенно этот самозванец - кому принадлежит реальная власть в синагоге. Но что это!? Я слышу оскорбление! Это он мне смеет говорить? “Лицемер! Не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу, и не ведет ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?”
Что!? Как он смеет извращать закон Моисеев!? Надо немедленно прекратить этот бардак! Надо изгнать Иисуса из синагоги! Я пробираюсь к возвышению, чтобы образумить народ, но это бесполезно. Везде шум, радостные крики, славословия. Серьезные люди уходят из синагоги. Это - конец! Богослужение сорвано, и все из-за этого самозванца. Если узнают старейшины из Иерусалима, мне несдобровать.
Что за бес сегодня на меня нашел? С утра одни неприятности...

За стихотворение голосовали: lucij: 5 ; natalya_Kozireva: 5 ; Орион: 5 ; Людмила Витальева: 5 ;