МНОГО РУГАНИ ИЗ НИЧЕГО (Тянь-Шань 2013)

13-19.10.2013
Снова поездил вот немного. И захотелось погрубить и пошалить, а уж что получилось, судить читателю)))

1. Перед картиной

Если встать в четыре сорок
не зимой, не летом – между,
то восход как нарисован,
а восходовы одежды –

это тема разговора.
Началась командировка,
и один, как чёрный ворон,
двигаюсь к метро по бровке.

А огромный спящий город –
с боку на бок, с боку набок –
и касается щекой до
неба. Сев на «Баррикадной»

выйду где-то у подножий
пятитысячников горных,
и пойму тогда, быть может,
кем восход был рисован.

2. Осколки
*
Со скольких работает метро,
это выяснить тебе поможет
невозможно новый свет на коже
и какой-нибудь свежайший троп
(в это время здесь иных и нет,
словно у пекарни стайки булок,
всё равно, в Нью-Йорке ли, в Кабуле...).
А в метро опять начнём дряхлеть.
*
Пускай, что колготки со стрелкой,
зато на мужчине – в обнимку –
ей спится в метро...
Вот не редкий
московский предутренний снимок.
*
Вдруг оказавшись не последним в веки кои-то,
не вдруг заметил, что тогда мешает нам
идти вверх, помогая вниз – ух(!) – шариком
надежды частный случай – успокоенность.

3. И каша на завтрак (груб.)

Когда самолёты для вас – просто транспорт,
а не приключением радостно-вкусным,
то и остальная жизнь капельку грустной
покажется тут же, и даже – напрасной.

И стоит сберечь детский взгляд на них, так что
счастливо прожить невозможно иначе!
А в целом-то – да:
в небе транспорт херачит,
и кто-то в нём спит…
Ну а я не ем кашу.

4. Кот наплакал

Пирамидальным тополям
досталось быть, как пламя свечки:
их – жёлтым – в осень запалят,
и светятся.
Такие вещи
похожи чем-то на любовь.

Горят предгория Тянь-Шаня,
а выше снег на голубой
изнанке мира.
Утешает
и примиряет дикий вид
величественных камнепадов...
И мысль одну не подавить:
что бед твоих всех – кот наплакал.

5. Дача на 3700

Камнепады и лавины,–
три семьсот на перевале…
Мы здесь (нас не прерывали)
ангелов сачком ловили.

Попадались и из крупных,
ростом эдак с великанов,
и дышали перегаром
(даже думал,– может умер?).

Не растёт здесь кроме снега
ничего... А! Это Марс ведь!
Ангелов слегка подмаслив,
мы без воздуха краснели:
кислорода мало.
Много
далей, 3D-панорамных.
Всё здесь дико, анормально...
Ну ещё бы – дача Бога!

6. Неважное

Отчего, что когда ты больной,
непременно в комплект – одинокий?
Завернувшийся в плед, как в пальто,
никому здесь не нужный, в окно
из отеля молчу.
Платяного
шкафа створка зеркально даёт
представление мне о простуде
и моём месте в ней. Звук «Тойот»
препротивно фальшив, раздвоён...

Ну когда же меня здесь не будет?

7. О жизни империй и физиологии (груб.)

Остатки могучей империи
встречаются мне повсеместно:
и по-черногорски хрипели о
беде корабли, и, став смертным,
военгородок, вдрызг разрушенный
в Киргизии, плакал вслед...
Правда,
другая империя ужинать
садится теперь там же. Радость
от этого факта испытывать
другим. Но не лучше мне как-то,
что вижу здесь их лица сытые…

Империям путь вниз накатан.

Когда наблюдаю у пристани
ржавелые корпусы прежних
великих, мне помнятся римские
руины, где писал небрежно.

8. Смесь изысканного с низменным

«Да чтобы ещё раз сюда?! Нет, пожалуй».
Однако проходит какой-то период
(так сходит с дороги весной снег лежалый),
и снова путь манит в поход торопливо.
И снова здесь...
Только на всём побежалость,
и скучно, как будто цветы подарили,
и хочется быть постоянно в пижаме.
Однажды сказал бог какой-то старинный:
«Бежали от нас, и куда убежали?»
Всё так же весной над дорогой парило,
а осенью времени всем было жалко.

А память... что память(?) – сомнений перина.
И, то ли она давит, то ли вдруг жаба,
что пишешь легко, только чувства все сбрило...
А знаете, вечно меня поражала
способность смешать тонкость роз с розмарином.

9-10.
Брюзжалки-неформатки:
«Pro…»

Когда возможность чувствовать слегка
любовь, вселенную, в ней – облака
вернётся,
то может быть захочется писать.
Ну а пока я в списке партизан
не ёрзаю,
сижу, скромнею
(из известных тем
скромнее – только кошка в темноте,
сбежавши).
Прости, читатель, нечем поразить,
ну, разве, свежей рифмой «баргузин»,
пожалуй.
Ты пропусти пять тонн моих речей:
нести пургу, как реппер, мне вообще-
то дико,
но делали так сотни лет до нас.
А что стих – бог, придумал педераст,
придирка.

«…et contra»

Не можется, не можется молчать,
и кашляешь словами, как простыл,
и мнишь себя предвестником начал…
Но получаются стихи – просты,

но, словно ранний Бродский, умно-слаб.
Так дом без постояльцев – скучный куб.
И хорошо ещё, что не Беслан,
убитый горем.

Доля слабаку –
забвение прижизненное... Но
скажите, на «олимпе» отчего
смакуются стихи – одно «оно»(?!),
пусты, дурны, но критик-сноб – тягуч.

Выходит, что публичность – только фарт
и бизнес. Без упрямства и знакомств
будь даже гений – кушай коринфар...

Как серости устроить холокост?!

11. Шёпотом

Если городу я посторонний,
да и он мне не симпатичен,
в нём минуты – длинней макаронин.
Знаешь, это симптоматично.

Удивительная штука – время:
оперируют им не боги,
а мы сами, инстинктом древним
сознавая, что выйдет боком

если будем собою тревожить
неприятные нам сверхсилы;
те взглянут повнимательней, строже,
и нас нет,– как траву скосило.

Вот и рубим мы время – короче,
экономя минуты пачками...
Только в пачках, хоть плач – макароны.
Ночь.
Отель.
Красный свет.
И мрачно.

12. Ну на… совет

Здесь бабьелетит каждый божий год,
как будто есть у них на то жетон,
не просто так: красоты – на убой!
Причём не выдают кусок с собой.
А линза бирюзы в оправе гор
даёт не кучку чувства, а вагон
(Туманен образ? Ладно, подскажу:
всего-то озеро. Чудесно – жуть!).
И для того, чтоб это пояснить,
я прострелил себе там поясниц
на год вперёд на мшелых валунах
(кому такого пожелать – ну нах!).

Собрат поэт, для красного словца
лезть в горы мной рекомендуется.
Высоцкий прав: в горах нет лучше гор...
Не так сказал он? Ну да ничего! )))

За стихотворение голосовали: : 1 ; natalya_Kozireva: 5 ; dimonov.83: 5 ; 89215676956: 5 ; Sofia1234: 5 ;