Водорождённый

Всё, что огнём рождено - совершенно в бессмертии
Воды, хотя и гранят свой алмаз изначальный,
Вечно рождают сосуд увядания и смерти
Руки и ноги, и тело его - шар хрустальный

Урна с изорванной гордостью, смрадной и тленной
Оттиск оплывшей свечи накануне рассвета
Твёрдость и жёсткость огнём создана во Вселенной
Хрупкость и нежность - трепещущей жизни примета

Водорождённый всегда беззащитен, как старец
Он увядает, живя под непрочности прессом
Целым останется вёрткий как селезень палец
Если коснётся огня, защищённый железом

И воцарится тогда, не прожжённый до кости
Ядом мерцания алого не убиенный...
Всё, что огнём рождено, будет плакать от злости
И проклинать от души весь свой род оскорбленный

Только не долго. Когда будут сыграны роли,
Каждый доспех - воплощение огнерождения,
Воспламенённая плоть содрогнётся от боли
Тщетно пытаясь осмыслить своё поражение

Мёртвой богиней, надеждой, угасшей в печали
Сердцем, стучащим в ночи, воспалённым от страха
Создано тело живое в неведомой дали
И рождено, чтоб взойти на страдания плаху

Жаждет убийством насытить себя неживое
В мире - мертво, что есть - музыка бесчеловечия
Трепетность жизни бездушных лишает покоя
Окровавленность - мечта наносящих увечья

Несправедливость? Иль - вечный позор созидания?
Всё, что живёт на Земле - это плод сумасбродства?
Тот Кто нас создал - садист, если плачут создания
Если всё то, что их ждёт, только - смерти уродство!

Тот Кто создал нас... Но созданный разве умеет
В мгле перспектив разглядеть, что замыслил Создатель?
Череп, вспухая от тайн естества, леденеет
Сам убеждая себя, что - ума обладатель

Всё, что огнём рождено на планете - нетленно
Водорождённого суть и удел - безнадежность

Как это странно, в Создателя веря смиренно,
Не догадаться, что смерть - это не неизбежность!

Отразится высь
В самой глубине
И сожмётся мысль
И прорвётся вне

Только надо смыть
Всю ту пыль и прах
Что привык копить,
Ты в души садах...

Надо просто жить
Только не "вполне"
И печаль топить
Лишь в любви вине

И, раскрыв ладонь,
Обнаружишь, вдруг,
Что цветёт огонь
В чаше голых рук...