Я люблю тебя и жить надеюсь

В ноль три подъем, а через час в засаде

Опередить афганский караван.

Тупое рвение проявлять не надо

Задача – связь, координаты нам»



Три дня в аду на камнях загорали

Ночами иней покрывал х/б

Все это время тишине внимали

И рвали нервы тишиной себе.



В жару из фляжек кипяток глотали

Да принимали «сауну» в горах

Мы пыль Газни вдыхали, выдыхали

И пили солнце в гонных пиалах.





Почти два года прослужил в разведке

Я «дед» уже и это добрый знак

Но джин Афгана вырвался из клетки

И с ним огонь и свет, и боль, и мрак.



Я долго спал в Баграме под наркозом,

А ноги спали рядом с валуном

Им не болеть под старость варикозом

За них и орден получил потом.



А боль свою зализывал собакой

Пришел домой на брючных карманах

На кителе болталась железяка

Увидел мать и окунулся в страх.



Мне часто сниться… Ноги с кирзачами

Несут меня к чужому валуну

Во сне кричу осипшими ночами:

«Газни отстань, я не хочу в войну!»



Мирная жизнь



Жизнь на гражданке для меня малина

Качаю руки, шинами кручу,

Мое авто не требует бензина

И я на нем качу куда хочу.



Меня, увы, не тормозят за скорость

За то и техосмотр не прохожу

И даже под шофэ не беспокоят

А оставят, фигу покажу.



Но понимаю, что-то происходит

Глаза отводят люди в зеленя

По-моему жалеют, что убогий

И, кажется, стесняются меня.



Я не убогий, как и вы нормальный

И жизнь люблю, какой бы не была,

А то, что ноги потерял в Афгане

Война, она и в Африке – война.



Весна



Цвели сады, весной жизнь прекрасна

Вручили орден другу за Герат

Награду обмывали мы не квасом

За брата по Афгану я был рад.



И вдруг увидел стройную девчонку,

Она порхала словно стрекоза

Был без «авто», но не ушел в сторонку,

А утонул в девчоночьих глазах.



И все решилось, и любовь случилась.

Я окунулся в омут с головой

Моя невеста в танце закружилась

Я был какой-то получумовой.



Семья




Родили двух детишек и подняли

Я был им нянькой, мамкой и отцом

Жена в работе днями, вечерами

Я на хозяйстве, и на мне весь дом.



А от завода телефон пробили

Директор сам об этом хлопотал

Рабочие сложились и купили

Гараж к авто на этот капитал.



Спасибо им, директору спасибо

А от чинуш я видел только вред.

Им все дела казались не по силе

К ним обращался, результата нет.



Те и эти

Мы братья по Афгану не по крови

Своих не оставляем у беды,

Так почему же грозно хмурят брови

Высокие московские чины.



Перезвонились, съехались в столицу

Из разных мест в Россию на поклон

И попросили должностные лица

Хоть чуточку прибавить пансион.



Нас слушали, вздыхали и кивали

И отправляли по своим домам,

Но мы сгруппировались как в Афгане

И выбили на пончик и сто грамм.





Нас пригласили, по сто грамм налили

А пончики заныкали в верхах

И видимо по честному делили

Беднее всех кончено олигарх.





Вдоль стен Кремля по Красной прошагали

Брусчатку били наши костыли

Московский бой мы явно проиграли

Там были «духи», были здесь свои.



Надо выжить



А вот теперь мы оба инвалиды

Ей третью группу дали за металл

Она его вдыхала, выдыхала,

Но не нажила крупный капитал.



Она сейчас сидит в своей квартире,

Что будет дальше, видит только Бог,

А мне придется на своей «машине»

Шумахером гоняться круглый год.



Вот так живем назло всему на свете

И выживем и будем дальше жить

И пусть не понимают те и эти

Как можно жить и эту жизнь любить.