"Дурацкие" опусы

«И нахально лезет рифмоплетов стая
В храм литературы, грамоты не зная, -

В храм литературы, в храм святой и древний,
Ставший балаганом, рынком и харчевней...» (с.)

«И давит горло, как угар
Тоска с обидой одинокой.
Слепой, коварный и жестокий
Меня преследует кошмар.(с.)

Я песню просто задушил
В себе, и вместо
Разжег огонь моей души,
Огонь протеста.

Узнал я давече, что ты
«Моя невеста».
Ну как не стать мне на дыбы
От этой вести?

Хотел расправиться с тобой
Иль разобраться.
Ты назвала меня «балдой»,
Сорвав овации.

Не поддержал меня никто,
А ты смеялась.
В итоге всё мое нутро
Вдруг взбунтовалось…

Проснулся. В доме я один
И без невесты.
Пойду приму валокордин
Хмельного вместо.

«И давит горло, как угар»
Тоска протеста.
И вновь преследует кошмар,
С «моей» невестой.




«Прочла недавно «Рудина» Тургеньева
И в нем узнала многих к изумлению
Хоть он и жил столетия назад,
Но их спустя – такие же стоят!

И говорят, и сладко речка льется,
И им не в бремя вихри-варуны,
Их ум скорей на фразу отзовется,
Чем на дрожанье взмоленной руки.

Глубины их писных умов высоких
Пропитаны насквозь шуршаньем книг,
Но дальше сочных вечных монологов
Из них никто в реальность не проник». (Ася)

Прочел недавно я «Онегина» и что же?
Я стал умнее и тебе дороже?
«Хоть он и жил столетие назад»,
Сегодня тоже многие стоят.

И на своем стоят, и на чужом,
Не помышляя вовсе измениться,
За повседневно-вечным куражом
«Запрятывая взмоленные лица».

Что ж говорить о глубине «писных» умов» -
Пропитаны насквозь шуршаньем книжек!
Что ясно и без умных докторов-
Твоим стихом я, Ася, обездвижен!


«МОЙ ВЫБОР»
sveta
«Мой выбор старт,
Без права – стоп.
Бежать. Бежать,
Без чувства ног
Бежать вперед
за горизонт
что выбрал ты?
В чем выбор твой?
Мое решенье -
Мой приказ.
Мое хочу –
Стальная власть.
Хочу – лечу,
Хочу – на Марс,
Хочу и буду
Через час!
Моя судьба
В моих руках.
Моя мечта –
Победный флаг.
Спешу к нему,
На встречу с ним
Ловушкам встречным
Вопреки!
А ты узнал
Уже свой путь?
Не побоишься
Не свернуть:
В крутой обрыв,
В скалистый грот?
А ты спешишь
К мечте вперед?»

Кто в жизни да хотя бы раз
Но получал «стальной приказ»,
Тот знает правду наперед:
Не выполнишь-тебя «убьет»!
Так я себе в полночный час
Не раз давал такой приказ
Вставай, на Марс пора лететь!
Не время спать – пора хотеть.
Хочу тебя увидеть – значит
Увижу вопреки удаче,
Хочу тебя хотеть – так буду
Я предаваться ночью блуду.
Хочу –лечу, хочу-хочу,
Хочу смеяться – хохочу!
Мое «хочу» -бой молотков,
Мои стихи – для дураков…

«Мы когда-то пройдем. Это будет потом.
Пока каждый из нас очень молод.
Кислый вкус, горький опыт вчерашнего дня,
сладкий миг-
по отдельности пшик,
В совокупности-страшная драма.
Я по памяти шла и попала в тупик.
Надо было послушаться маму». (Sveta)

Разговор с доктором.
Заморский это сплин иль русская хандра?
То давит и гнетет, то в голову больную
Стучит как молотком. Всю ночь я до утра
Не сплю, мечусь в жару, и брежу, и тоскую.
К чему мне дали ум? Зачем не медный лоб?
К чему мне дан талант, коль не достало роли?
К чему дана мне жизнь, когда в итоге гроб?
К чему лечить больных, коль не поможешь боли?
И кислый вкус любви, и горький опыт дня –
«Спаять» их в совокупность – стали драмой,
По памяти пройдусь – так там одна фигня,
Мне надо было просто слушать маму…
Куда идти теперь?.. Каким служить богам,
Когда надежды нет и вера уж погасла?..
А доктор мне в ответ: "Послушайте, мадам,
Примите ложечку... касторового масла!.."


«Я сижу за столом-белый свет, черный чай
и играют "Битлов" пластинки.
я молчу о простом. запиваю печаль.
наблюдаю в углу паутинку.
третий день за окном поливает дождем
несогревшийся серый город.
мы когда-то пройдем. это будет потом.
пока каждый из нас очень молод» (орфография автора сохранена).

Вот ведь картина маслом:
Серый, докучный дождь
Лупит, паршивец, фугасно
В новенький мой макинтош.

В дом занесу его, плюхну,
Скинув свою «печаль»,
И побегу на кухню,
Черный заваривать чай.

И под чаёк незабвенный,
Который люблю я пить,
Буду «битлов» нетленных
На грампластинке крутить.

Стану молчать о прошлом,
На кресле своем развалясь,
Увидев в углу паутинку,
Пойму, что жизнь пронеслась.