Скрижали
…Но глубже самых бездонных морей,
величественней пиков древних гор,
сильнее притяжения земного
моя любовь.
Не иссякают воды истечения времен.
Но время – словно мысль:
пока она жива,
ничто прошедшее не обращается в ничто.
Но поворот оси, который ощущается все ближе,
сцепляя хаос точек и случайных линий
в едином витке,
выстраивает мост.
Он безначален и бесконечен -
мост любви.
его опоры –
столпы земные,
трепет крыльев и робкие весенние побеги
возводят этот арочный полет.
Его соткали стук сердец, и голоса воскресших звезд.
Он монолитен словно твердь небесная,
и хрупок, словно малые ракушки –
которые на побережье у неведомого моря
хранят распев иного, изначального прибоя
под молодым безумно ярким солнцем,
и в каждой - жизнь, что тысячи и тысячи веков назад
катилась, как огромная волна,
вновь обретает голос…
Но причудливые странные созданья,
чья поступь некогда чугунным эхом отдавалась от земли,
давно шагнули в даль времен
из лабиринтов фантазии Всевышнего.
Извилистые коридоры сцепленных веков
не знают пустоты.
И новое творение
наследует тот странный дивный сад,
где древний змей хранит всего лишь яблоко
и целый мир в придачу -
огромный мир надежд и нескончаемых дорог,
где каждая стремится к свету –
тому, кто не боится броситься с обрыва
в неукротимую стремнину непредсказуемых секунд.
Века скользят, меняя лики,
как рябь поверхности воды,
но поворот времен
вершат одни и те же неизменные законы -
под отзвуки античных полухорий
через века, что замыкаются в сюжеты античных драм,
ведут извилистой тропой следы котурнов.
Сквозь маски пробивается огонь,
цепь ослабевших звеньев распадается, и рушатся колонны:
нестройный хор ломает строгий лад –
извечной антитезой Парфенону приходят варвары:
их мудрость – в разрушении.
Их бешеный разлив сметает старые плотины,
их кровь, что бродит молодым вином, перехлестнет за край –
и капли, словно искры, рассыпаются в степях,
где занимаются багровые рассветы,
где пламя и лавины конниц,
взбивая пыль времен, творят историю –
и вековое сердце раздувает
безумный молодой пожар…
Ни знание законов,
ни взгляд на срез эпох
не приближают к разумности ответов, тем более – деяний.
И круг за кругом ветры заметают
следы обрушенных попыток возвести
из камня и безостановочных стремлений
еще один всего лишь иллюзорный идеал разумности -
безудержные волны хаоса опять сметают все,
что так заманчиво казалось законченным по совершенству.
Но судьи праведные и неправедные
также всего лишь смертны.
И плюс одна случайная причина
всегда отыщется, чтобы перетянуть одну из чаш,
и равновесие, как хлипкая постройка на песке,
не устоит перед напором откровения стихий -
и ветер на равнинах снова
расскажет притчу
о неизбежной тщетности -
не удается поставить в стойло убегающие дни,
о времени, которое дремотно
блуждает по кругам отмеренных дорог,
сквозь сотни долгих лет –
но вдруг, в единый миг, срывается сверкающим потоком,
как водопад, круша ненужные обломки отжившего.
И рвутся цепи.
проснувшиеся реки забывают берега -
Грядущее, как обезумевшее пламя,
испепелит прогнившие постройки,
чтоб здесь, на пепелище за чертой,
зазеленели молодые всходы –
и с возродившейся любовью потянулись к солнцу.
Глубже слома земной коры
смещение времен.
И снова, только подними глаза, увидишь –
выше, чем земля в броне бетона,
оставив далеко внизу
и путаницу тонких проводов,
и траектории полета огромных белых лайнеров,
клубятся тучи в отблесках зарниц,
их время только на подходе –
но буря снова разметет обрывки ветхих декораций
вчерашнего мирка
и дверь сорвет с петель -
открытые пути ворвутся в затхлый воздух…
И время вновь подступит под порог,
где каждая секунда обратима в вечность -
тот пик, к которому ведут
канатные дороги невозможных грез,
шаги безумной веры в неизбежность чуда
под неохватным небом немеркнущей любви.
Но настоящие вершины всегда вне времени.
С их высоты в потоках солнечного ветра
глядится небо,
нестерпимо сверкают снега в навершьях гор –
незыблемые первозданные громады
веками смотрят в даль поверх людского горизонта суеты,
и в каждой линии застыло величие -
там, где орлиные гнездовья
и скалы, словно древние щиты:
их полустертые девизы, как доносящиеся издали рога
от пристани недостижимой,
через века поют о гордости и славе.
На поседевших крыльях геральдических драконов
восходит новый день.
Их клич взмывает в поднебесье,
стремясь все выше, в огненный поток…
И этот неизбывный зов надежды
и неискоренимой любви,
засеянной на пажитях столетий,
навеки сохранят ветра,
дороги, опрокинутые в небо,
и древние моря -
как изумрудные скрижали,
где в каждой врезанной строке
звучит бессмертие.
Перед концом времен стихают волны…
Когда умолкнут голоса ветров,
иссякнет дыхание равнин,
и ссыпется последняя песчинка
песка, что засыпает стены древних храмов,
стареющее солнце, сжавшись в карлик,
уронит свои последние скупые лучи,
и зыбкая земля истает под ногой,
и мир, как вечереющее море,
устало устремится на закат –
Останется моя любовь.
Любовь,
что без границ и края,
ее разлив не знает берегов,
Любовь,
что окрыляет землю под ногами,
что на распахнутых вселенских просторах направляет
поток светил и реки метеоров,
что у истоков мироздания звучала
предвечной гармонией.
Любовь,
которая сближает пути планет,
и дарит негасимый звездный свет глазам,
и размыкает
мирам
дороги в бесконечность.
За стихотворение голосовали: anitas: 5 ;
Copyright 2008-2016 | связаться с администрацией
дата:2015-02-15 01:04