Автор: Классика_
Рейтинг автора: 61
Рейтинг критика: 268
Дата публикации - 13.05.2017 - 13:44
Другие стихотворения автора
Рейтинг 4.3
| Дата: 06.07.2016 - 22:42
Рейтинг 5
| Дата: 29.09.2013 - 00:11
Рейтинг 5
| Дата: 07.09.2013 - 21:08
Рейтинг 5
| Дата: 15.01.2015 - 18:06
Рейтинг 5
| Дата: 04.10.2013 - 14:53
Рейтинг 4.9
| Дата: 30.01.2014 - 18:43
Рейтинг 5
| Дата: 22.11.2013 - 23:32
Рейтинг 5
| Дата: 01.02.2014 - 18:01
Рейтинг 5
| Дата: 06.02.2014 - 22:48
Рейтинг 5
| Дата: 14.07.2021 - 15:52
Поиск по сайту
на сайте: в интернете:

Денис Новиков

Денис Геннадьевич Новиков (годы жизни - 14.04.1967 – 31.12.2004), русский поэт. Участник группы "Альманах". Член Союза российских писателей. Несколько лет провёл в Англии и Израиле. Стихи публиковались в журналах "Театральная жизнь", "Огонёк", "Юность", "Арион", "Новый мир", "Знамя". Выпустил четыре книги стихов. В последние годы резко порвал с литературным кругом, практически не печатался.


ТЕЛЕМАХИДА

Телемак Эвхарису встречает в пути.
Свой корабль он сжигает дотла.
- Извини меня, Ментор, с добром отпусти.
Ложе брачное лучше одра.

И срывается Ментор на мат-перемат.
Но доносится голос, высок:
- Не тужи о своем корабле, Телемак,
это дерева только кусок.

Не тужи об отце, он давно заторчал
у такой же, как нимфа твоя.
Он таких - чтоб сказать поприличнее - чар
поотведал, такого питья

из распахнутых уст, из кувшинов живых,
перевернутых к небу вверх дном,
что его ни один не волнует жених
и ни все женихи - табуном.

Добрый день вам, счастливцы, попавшие в цель.
Вы доплыли до правильных стран.
Человечества станут качать колыбель
чудо-нимфы героям в пандан.

Только Ментор кричит: подымись, Телемак.
И Улисса Афина зовет.
И от весельных топких тошнит колымаг,
от сыновних-отцовских забот.

Ты ревнива, Афина. Ты хочешь любви.
И доспехи истомой текут.
Покоряемся воле. Но мы не твои.
Ничего. Скоро боги умрут.


* * *

Черное небо стоит над Москвой,
тянется дым из трубы.
Мне ли, как фабрике полуживой,
плату просить за труды?

Сам себе жертвенник, сам себе жрец,
перлами речи родной
завороженный ныряльщик и жнец
плевел, посеянных мной,

я воскурю, воскурю фимиам,
я принесу-вознесу
жертву-хвалу, как валам, временам -
в море, как соснам - в лесу.

Залпы утиных и прочих охот
не повредят соловью.
Сам себе поп, сумасшедший приход
времени благословлю...

Это из детства прилив дурноты,
дяденек пьяных галдеж,
тетенек глупых расспросы - кем ты
станешь, когда подрастешь?

Дымом обратным из неба Москвы,
снегом на Крымском мосту,
влажным клубком табака и травы
стану, когда подрасту.

За ухом зверя из моря треплю,
зверь мой, кровиночка, век,
мнимою близостью хвастать люблю,
маленький я человек.

Дымом до ветхозаветных ноздрей,
новозаветных ушей
словом дойти, заостриться острей
смерти - при жизни умей.


* * *

А. Андрееву

Ресница твоя поплывет по реке
и с волосом вьюн,
и кровь заиграет в пожухлом венке,
и станешь ты юн.

И станешь ты гол, как сокол, как щегол,
как прутья и жердь,
как плотской любви откровенный глагол
идущих на смерть.

И станешь ты сух, как для детских ладош
кора старика,
и дважды в одну, как в рекламе, войдешь,
и стерпит река.


КАЧЕЛИ

Пусть начнёт зеленеть моя изгородь
и качели качаться начнут
и от счастья ритмично повизгивать,
если очень уж сильно качнут.

На простом деревянном сидении,
на верёвках, каких миллион,
подгибая мыски при падении,
ты возносишься в мире ином.

И мысками вперёд инстинктивными
в этот мир порываешься вновь:
раз - сравнилась любовь со светилами,
два - сравнялась с землею любовь.


* * *

Ну-ка взойди, пионерская зорька,
старый любовник зовёт.
И хорошенько меня опозорь-ка
за пионерский залёт.

Выпили красного граммов по триста -
и развезло, как котят.
Но обрывается речь методиста...
Что там за птицы летят?

Плыл, как во сне, над непьющей дружиной
вдаль журавлиный ли клин,
плыл, как понятие "сон", растяжимый,
стан лебединый ли, блин?..

Птицы летели, как весть не отсюда
и не о красном вине.
И методист Малофеев, иуда,
Бога почуял во мне.


* * *

Не бойся ничего, ты Господом любим -
слова обращены к избраннику, но кто он?
Об этом без конца и спорят Бом и Бим
и третий их партнёр, по внешности не клоун.

Не думай о плохом, ты Господом ведом,
но кто избранник, кто? Совсем забыв о третьем,
кричит полцирка - Бим! кричит полцирка - Бом!
Но здесь решать не им, не этим глупым детям.


* * *

Вы имеете дело с другим человеком,
переставшим казаться себе
отсидевшим уайльдом с безжизненным стеком
и какой-то фигнёй на губе.

Почему-то всегда меблированы плохо
и несчастны судьбы номера,
и большого художника держит за лоха
молодёжь, молодёжь - детвора.


* * *

Науки школьные безбожные,
уроки физики и химии
всем сердцем отвергал, всей кожею
и этим искупил грехи мои.

Да, это я лишил сокровища
за сценой актового зала
девятиклассницу за то ещё,
что в пятом мне не подсказала.

Но нет любви без этой малости,
без обоюдной, в общем, муки,
как нет религии без жалости
и без жестокости науки.


* * *

1

Где ты теперь и кто целует пальцы?
И как? И где?
Не удивлюсь, коль это впрямь малайцы.
Они - везде.

А ты везде, где это только можно,
не зная, что
такие пальцы целовать несложно.
Так где и кто?

2

A.W.

Государыня, просто сударыня,
просто дура, набитая всем,
начиная с теорий от Дарвина -
до идей посетить Вифлеем.

Просто женщина, с ветром повенчана,
и законно гуляет жених
в голове и поёт, деревенщина,
ей о ценностях чисто иных.


* * *

На фотографиях недопроявленных,
вложенных между страниц,
меж недописанных и неотправленных -
наполовину вернись.

Встань, улыбаясь, змея, перед кодаком,
чиз или шит прошипи,
чтоб проявлявшим тебя второгодникам
вдруг захотелось пи-пи.


* * *

Заставят вздрогнуть шорохи ночные.
И храброго заставят свет зажечь,
и стены оглядеть, и не впервые
успеть, засечь. Что именно засечь?

Я человек скорее малодушный
и в темноте от шорохов дрожу...
Так мистики не любит сокол скучный
и ужасы не нравятся ужу.


ИЗЫСКАНИЕ

По брусчатке, как сказано у Михалкова
и украдено у Маршака,
ну а тот это слово у Бёрнса какого
напрокат одолжил на пока...

Я нашёл подтвержденье догадки у Даля:
нет брусчатки в его словаре.
И сгубившая Бёрнса позёмка седая
по живому метёт в ноябре.


ВЕЧНОСТЬ

Вечность вьётся виноградом
между стен
где-то там, но где-то рядом
между тем.

Вроде, западное что-то,
не про нас,
не лоза у нас - болота,
непролаз.

Но уже из наших кто-то
там пролез,
будто на обои фото -
энский лес.


* * *

Я б воспел укладчицы волосок,
волос упаковщицы № 3,
что в коробке к сладкому так присох,
что не сразу весь его оторви.

Шоколад прилип к нему, мармелад.
Брошу его в пепельницу, сожгу.
Отправляйся, грязный очёсок, в ад,
там ищи хозяйки своей башку.


* * *

То, что ворота в дерьме
(дёгтя нема)
стало совсем незаме-
тно, как зима.

Всем позабылось в селе,
как на позор
голой тащил по земле
жучку трезор.


* * *

Учись естественности фразы
у леса русского, братан,
пока тиран куёт указы.
Храни тебя твой Мандельштам.

Валы ревучи, грозны тучи,
и люди тоже таковы.
Но нет во всей вселенной круче,
чем царскосельские, братвы.


* * *

Дай Бог нам долгих лет и бодрости,
в согласии прожить до ста,
и на полях Московской области
дай Бог гранитного креста.

А не получится гранитного -
тогда простого. Да и то,
не дай нам Бог, креста! Никто
тогда, дай Бог, не осквернит его.


ИНСТИТУТКА

По классу езды и осанки
ты кончила Смольный,
сокрытый от смертных с Лубянки,
надомный, подпольный.

Какие-то, чую, мамзели
тебя обучали
искусству сходить с карусели
без тени печали.


* * *

Не играй ты, военный оркестр,
медью воздуха не накаляй.
Пусть Георгий таскает свой крест,
да поможет ему Николай.

То он крест из бесчинства пропьет,
то он дедовский орден проест...
Это я не про русский народ.
Все в порядке, военный оркестр.


* * *

Г.И.

Все сложнее, а эхо все проще,
проще, будто бы сойка поет,
отвечает, выводит из рощи
это эхо, а эхо не врет.

Что нам жизни и смерти чужие?
Не пора ли глаза утереть.
Что - Россия? Мы сами большие.
Нам самим предстоит умереть.


* * *

Ну, при чем здесь завод винно-водочный
винно-водочный только предлог
это кровью и слизью чахоточной
русский жребий изгваздал порог.

Это русская женщина с тряпкою
необидное слово твердит
и на гвоздь с покосившейся шляпкою
осмотрительно коврик прибит.


* * *

Ударит крупной трелью реполов...
Там, на родине певчего робина
("реполов" - перевел Пастернак,
вот и я не старался особенно
и себя перевел абы как)...

Там, на родине Китса, за столиком,
где, согласно преданию, Китс,
попивая амброзию с тоником,
столько сердца потратил на птиц...

У меня получилось не очень-то,
но и сам Пастернак не посмел
отделить реполова и кочета
от малиновок и филомел.


* * *

Здесь каждый с азбукою Морзе
хоть понаслышке, но знаком.
Она соперничает в пользе
с обыкновенным языком.

Куда поэзии в морозной
стране до азбуки морской?
Где что ни звук - то вопль бесслёзный
от океана до Тверской.


ОДНОЙ СЕМЬЕ

В Новодевичьем монастыре,
где надгробия витиеваты,
где лежат генералы тире
лейтенанты.

Там, где ищет могилу Хруща
экскурсантов колонна,
вы, давно ничего не ища,
почиваете скромно.

Ваши лавры достались плющу,
деревенской крапиве.
Вы простили, а я не прощу
и в могиле.

Я сведу их с ума, судия,
экскурсанта, туриста.
А Хрущев будет думать, что я -
Монте-Кристо.


* * *

Поднимется безжалостная ртуть,
забьётся в тесном градуснике жар.
И градусов тех некому стряхнуть.
На месте ртути я бы продолжал.

Стеклянный купол - это не предел.
Больной бессилен, сковано плечо.
На месте ртути я б не охладел,
а стал ковать, покуда горячо.


* * *

Любой из полевых цветов -
не только василёк -
любой предать тебя готов
за жизнь и кошелёк.

Травинка, жёлудь и листок,
и ягода, и гриб
открыли б Западу Восток,
когда б они могли б.


* * *

Уходит дитя за слепцами
Небесного Града искать,
таскаться в пыли месяцами,
годами, и палки таскать.

Не видят они понарошку,
но только сельцо на пути -
слепцы окликают Алёшку,
чтоб подал им палку войти.

А время до Ерусалима
в лаптях-скороходах бежит
воистину неумолимо,
как разом прозревший мужик.


НА ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ

Вот боль моя. Вот станция простая.
Всё у нее написано на лбу.
Что скажет имя, мимо пролетая?
Что имя не влияет на судьбу.

Другое имя при царе носила,
сменила паспорт при большевиках,
их тут когда-то много колесило.
Теперь они никто и звать никак.

А станция стоит. И тёмной ночью
под фонарём горит её чело.
И видит путешественник воочью,
что даже имя - это ничего.


ЦЕННИК

От вещи останется ценник.
Не верится - десять рублей.
Останется Ленин от денег,
на лоб ему ценник приклей.

Не плюй на возложенный веник,
камней не бросай в мавзолей,
как провинциал шизофреник.
Войди, поклонись и приклей.


ДАЛЬ

На спиритическом сеансе
крутилась блюдечка эмаль,
и отвечал в манере басни
Олег нам почему-то Даль.

Был медиум с Кубани родом
и уверял, что лучше всех
загробным сурдопереводом
владеет именно Олех.


* * *

1

Бежит по стене и чуть-чуть над стеной
на фоне дворца - минарета
в чалме похититель и туфле одной
с носком разогнувшимся где-то.

Полны шаровары, чалма - набекрень,
сбежит, умудрённый аллахом,
и стражников свору обманет олень,
с глупцом обменявшись халатом.

2

Синдбад мореход, раскуривший кальян,
утратил всю смуглость лица
и сделался страшно багров и румян,
как роза в саду мертвеца.

Раскурен кальян, и отложен коран,
и спутников прочь отнесло,
прибило к подушкам диковинных стран
шайтана морского весло.


* * *

Я только заполняю паузу.
Не оборачивай лица,
не прекращай внезапно трапезу
для ресторанного певца.

Кого тебе напомнил внешне я -
от сотрапезника таи,
не то верну порядки прежние
и годы вешние твои.


ОРОШЕНИЕ

Слушать дождь, даже большее -
стать дождём самому.
Это как многобожие
испытать одному.

Сам себя по-над кровлею
оросил серафим,
увлечённый торговлею
лишь собою самим.


* * *

Будет дождь идти, стекать с карнизов
и воспоминанья навевать.
Я - как дождь, я весь — железу вызов,
а пройду - ты будешь вспоминать.

Будет дождь стучать о мостовую,
из каменьев слёзы выбивать.
Я - как дождь, я весь - не существую,
а тебе даю существовать.

За стихотворение голосовали: Игорь Гарде: 5 ;

  • Currently 5.00/5

Рейтинг стихотворения: 5.0
1 человек проголосовал

Голосовать имеют возможность только зарегистрированные пользователи!
зарегистрироваться

 

Добавить свой комментарий:
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи

Ваш комментарий может быть первым