Человек отгремевших эпох

От парадной, прокуренной, серой,
До киоска печатных изданий
Три минуты (с запасом) неспешной ходьбы.
Сквозь туманы осеннего сквера,
Побелившие темень, местами
Продирается свет фонарей и луны.

Я один. Тишина по скамейкам
Разлеглась и, как будто застыла,
В ожиданьях моих полуночных шагов.
Не дыша, извивается змейка
Каменистой аллеи. И сырость
Лижет шнобели шаркающих башмаков.

Надоевшая вечная слякоть
С очевидным симптомом мигрени —
Нескончаемый сумрачный штамп ноября.
Силуэт… Человек… Трость и шляпа —
Атрибуты прошедшего времени.
Он подходит ко мне и глядит на меня:

— Доброй ночи, поэт! Доброй ночи!
Не снимая перчатку с ладони,
С этим встречным вступаю в ночной диалог:
— Неужели знакомый мой?! Точно!
Вы — тот Чёрный?! Тот Чёрный! Я вспомнил!
Человек отгремевших стихов и эпох!

Он уводит меня в перелесок,
Где на зиму меняется осень,
И вращаются стрелки часов невпопад.
Дуэлянтский барьер. Взгляд Дантеса.
В сей же миг пистолет мне подносит
Этот Чёрный. Сегодня он мой секундант.

Я растерян. Я зол. Я встревожен…
Скрип кареты и храп лошадиный…
С эхом выстрела падаю раненый в снег.
В муках корчась от боли и дрожи,
Собирая последние силы,
Я кричу: «Пистолет! Человек! Пистолет!»

Он глядит на меня. Он смеётся.
Он мне смену эпохи пророчит.
Вновь вращаются бешено стрелки часов.
Он вонзается в даты и вёрсты,
Пробирается в мысли и строчки
И меняет с рожденьем эпохи лицо.

Он меня тянет за руку выше
По истории. С бешеным пылом!
Чтоб скорее устроить свой новый показ.
«Ну, стреляй!», - Я отчётливо слышу.
Предо мною барьер и Мартынов,
И промокший под ливнем июльским Кавказ.

Чёрный шепчет мне:
— Горы в июле
Поэтичнее рощиц тарханских.
Исключительный выбран для смерти пейзаж.
Посмотри же, поэт! Это пуля!
А не пробка бутылки с шампанским…
Всё! Пора воплотиться в другой персонаж!

И опять скачет время галопом
На его «золотых» с дикой прытью
К разведённым рукам Ленинградских мостов,
Мимо окон покойного Блока,
В жернова «львов», эпох и событий,
И когда-то написанных кровью стихов.

— До свиданья, мой друг! До свиданья!
Ты, по-видимому, очень болен!
На часах остановка дыхания стрел…
Вспомни синее небо Рязани
Перед тем, как войти в пятый номер
«Англетер!»
«Англетер!»
«Англетер!»
«Англетер!»

***
Сквозь туманы осеннего сквера
Продирается медленно утро,
А на чёрный портрет ноября выпал снег.
И спокойно вращаются стрелки
На часах. Всё как прежде. Как будто
Мной придуман был этот ночной человек.

Вновь аллея становится людной.
Разжужжались скамейки-болтушки.
Сквер сегодня похож на цветущую гроздь
Тонкой ветки рябины. Я всюду
Вижу жизнь. Только знает лишь Пушкин,
Чью я шляпу сжимаю в руках и чью трость?!

За стихотворение голосовали: АнЧаР: 5 ; частник: 5 ;