Мудрее только сердца боль

Эсхилу трудно прекословить,
что боль томящая сердца,
мудрее нас, но кто виновен,
что не дождался огурца.
средь толчеи тех Диоскуров,
или тождественных судеб,
где во хмеле стрела Амура,
летит сквозь занавес в вертеп.
И кто то распростер ладони,
возможно это был Протей,
молчу, Авось это к Юноне,
причем без всяких еnchаntе,
но нет в них огурца, иль сыра,
напропалую мабудь пьют,
а на пруду с Луною сыро,
и только Фрогиты поют.
Там за оградою Венера,
волочет брюхо по земле,
вокруг четыре Пионера,
ее пасут на веселе,
кричит на ней красна - Ветровка,
что изнутри я зелена,
что над мозгами монтировка,
а под телегой Белена.
И Пионеры чуют смутно,
теперь у матки нет корней,
и лишь их сердцу поминутно,
меж тем становится больней.
Сгорели в Охлосе их планы,
в степях мычит ее вина,
где рукоблудов Капелланы,
их общипали до красна,
а стрелы ласковых Амуров,
ушли на розничных торгах,
и близнецовых Диоскуров,
на век оставив в дураках,
трудами этих пионеров,
и их же трупами набив,
Богини Эос неосферу,
и пустотою окропив.
Эсхилу трудно прекословить,
мудрее только сердца боль,
у материнских изголовий,
яволь, кромешная, яволь.

За стихотворение голосовали: akella62: 5 ; АнЧаР: 4 ; rfhfylbyf1935: 4 ;