Страна Чудес

Над башнею горит звезда внутри рубина,
и властвует в стране бездушная скотина.
Бредут во тьме волхвы, и вновь проходят мимо,
но Божий Дух и здесь присутствует незримо.

Вишневый сад чахоточный, как Чехов,
шумя листвой, стирает эхо смеха,
над ним Луна висит который год,
и озаряет буратинов род.

Как плодороден жирный плагиат!
Вползает в череп искушенья гад,
и зреет яблоко на непорочной вишне,
а Вишну снова аватарит в Кришну.

Намеки толстые не трогают Толстого,
да не судите Алексея строго.
Ходил по мукам, фехтовал пером,
бедняга издавал за томом том.

В углу на полке Гарин бедокурит,
из красноватой марсианской хмури
вбегает Аэлита по ступеням строк...
А Сталин премию выписывает в срок!

И в золото отлит от сладкой славы ключ,
язык его велик, заносчив и могуч,
как большевик и точка, не иначе!
Не то что у Коллоди и Бокаччо…

Крысиная возня в углу пустой коморки,
«Пиноккио» прочтен от корки и до корки.
Без женщины зачах приветливый очаг,
и умер вечер прямо при свечах.

Когда сверчки наговорятся вдоволь,
полено вишни отзовется словом,
и папа Карло, как служитель культа,
вообразит, что он известный скульптор.

Топор и нож, рубанок и гребенка —
приятно и легко строгать, строгать ребенка.
Как говорит Алиса:«Крекс, фекс, пекс.»
Шарманщику не нужен больше секс!

Вся жизнь — театр, а куклы сплошь — Шекспиры,
как только выйдешь ночью из трактира,
поленом больно хряснут по башке:
— Держи, братан, Базилио в мешке!

Быть Карабасом тоже ведь не сахар —
то оживлять, что создано из праха,
и нитями сплетать в узлы сюжет,
на театральный скудненький бюджет…

Молчит Пьеро, смеется Арлекин,
не думайте, что куклы дураки,
что все они безмозглые невежды,
живущие без веры и надежды.

Нет никого невиннее Мальвины,
пусть дирижабли, то есть цеппелины,
как души кукол над землей парят…
Марионеткам он давно не рад...

Пока Булгаков говорит с Пилатом,
Советский граф, разделавшись с салатом,
протиснется в четвертую жену,
завоевав рабочую страну.

Эх, сказка-ложь, года плывут, как льдины.
Сожгли дотла, как Бруно, Буратино,
В Стране Чудес, точнее Дураков,
не можем мы без нитей и оков.

За стихотворение голосовали: araxis: 2 ;