Роберт Рождественский

            БАЛЛАДА О ЗЕНИТЧИЦАХ

Как разглядеть за днями
       след нечёткий?
Хочу приблизить к сердцу
       этот след…
На батарее
       были сплошь –
              девчонки.
А старшей было
       восемнадцать лет.
Лихая чёлка
       над прищуром хитрым,
бравурное презрение к войне…
       В то утро
              танки вышли
                     прямо к Химкам.
Те самые.
       С крестами на броне.

И старшая,
       действительно старея,
как от кошмара заслонясь рукой,
скомандовала тонко:
       - Батарея-а-а!
       (Ой мамочка!..
              Ой родная!..)
       Огонь! –
И –
       залп!
И тут они
       заголосили,
девчоночки.
       Запричитали всласть.
Как будто бы
       вся бабья боль
              России
в девчонках этих
       вдруг отозвалась.
Кружилось небо –
       снежное,
              рябое.
Был ветер
       обжигающе горяч.
Былинный плач
       висел над полем боя,
он был слышней разрывов,
       этот плач!
Ему –
       протяжному –
              земля внимала,
остановясь на смертном рубеже.
       - Ой, мамочка!..
              - Ой, страшно мне!..
                     - Ой, мама!.. –
И снова:
       - Батарея-а-а! –
И уже
       пред ними,
посреди земного шара,
левее безымянного бугра
       горели
неправдоподобно жарко
       четыре чёрных
              танковых костра.
Раскатывалось эхо над полями,
бой медленною кровью истекал…
Зенитчицы кричали
       и стреляли,
размазывая слёзы по щекам.
       И падали.
И поднимались снова.
Впервые защищая наяву
       и честь свою
(в буквальном смысле слова!).
И Родину.
       И маму.
              И Москву.
Весенние пружинящие ветки.
       Торжественность
              венчального стола.
Неслышанное:
       «Ты моя – навеки!..»
Несказанное:
       «Я тебя ждала…»
И губы мужа.
       И его ладони.
Смешное бормотание
       во сне.
И то, чтоб закричать
       в родильном
              доме:
«Ой, мамочка!
       Ой, мама, страшно мне!!»
И ласточку.
       И дождик над Арбатом.
И ощущенье
       полной тишины…
…Пришло к ним это после.
       В сорок пятом.
Конечно, к тем,
       кто сам пришёл
              с войны.

 МЫ СОВПАЛИ С ТОБОЙ

Мы совпали с тобой,
       совпали
в день, запомнившийся навсегда.
Как слова совпадают с губами.
       С пересохшим горлом —
              вода.
Мы совпали, как птицы с небом.
       Как земля
с долгожданным снегом
совпадает в начале зимы,
       так с тобою
              совпали мы.
Мы совпали,
       еще не зная
              ничего
              о зле и добре.

И навечно
       совпало с нами
              это время в календаре.

       ТАЕЖНЫЕ ЦВЕТЫ

Не привез я
       таежных цветов —
              извини.

Ты не верь,
       если скажут, что плохи
             они.
Если кто-то соврет,
       что об этом читал...

Просто,
       эти цветы
              луговым
                     не чета!
В буреломах,
       на кручах
пылают
       жарки,
как закат,
как облитые кровью желтки.
Им не стать украшеньем
       городского стола.
Не для них
       отшлифованный блеск хрусталя.
Не для них!
И они не поймут никогда,
что вода из-под крана —
       это тоже вода...

Ты попробуй сорви их!
Попробуй
сорви!
Ты их держишь,
и кажется,
руки
в крови!..
Но не бойся,
цветы к пиджаку приколи...

Только что это?
Видишь?
Лишившись земли,
той,
       таежной,
              неласковой,
гордой земли,
       на которой они
              на рассвете взошли,
на которой роса
              и медвежьи следы,—
начинают
       стремительно вянуть
              цветы!
Сразу
       гаснут они!
Тотчас
       гибнут они!..
Не привез я
       таежных цветов.
              Извини.

За стихотворение голосовали: : 5 ; eGevika: 5 ; Luda Ivanovskaya: 5 ; selena: 5 ; zima: 5 ; : 5 ; silver40: 5 ; aleksandr0915: 5 ; Концевич Валентина.: 5 ; serg-sincov: 5 ; Ирина Чеботникова: 5 ; Алекс Герас: 5 ; Махова: 5 ; алиса: 5 ; v2810475: 5 ; akilegna1: 5 ; eimerkulova: 5 ; ttzzttzzttzz: 5 ; Николь: 5 ; RITA: 5 ; Федор: 5 ; Вячеслав: 5 ; 50 cent(): 5 ; leon1: 5 ; Анна Леун: 5 ;